Во вселенной Нассима Талеба самый последний круг ада отведен для банкиров и неоконсерваторов.
Нассим Талеб – скандалист-интеллектуал, философ и борец. Его новая книга "Личная заинтересованность" напоминает финальную сцену "Крестного отца": все замучены. Банкиры и бюрократы, поджигатели войны и ботаники – все под прицелом у Талеба.
Ливанско-американский мыслитель считает, что их общий грех состоит в том, что (за некоторыми исключениями) им не хватает "личной заинтересованности". Талеб имеет в виду, что их не касаются последствия их собственных действий. Они не станут "платить штрафы, если что-то пойдет не так".
Эта "асимметрия в риске" приводит к "дисбалансам", "черным лебедям" и "потенциально к системному краху", считает он.
Во вселенной Талеба самый последний круг ада отведен для банкиров и неоконсерваторов.
"Самое лучшее, что может случиться с обществом, - это банкротство Goldman Sachs. Банковское дело - это попытка обрести односторонние преимущества в промышленных масштабах", - отметил он.
Талеб, разбогатевший на торговле деривативами, враг не капитализма, а "кумовства": "Если вы рискуете, благослови вас Бог. Вот почему я выступаю за неравенство. Я видел, как люди из трейдеров превращались в таксистов и наоборот".
Он так же осуждает интервентов: "В природе все сбалансировано: если хищник ранит других, он ранит и себя самого. Если поджигатели войны не подвергаются смерти, так же как те, кого они повергают в эту войну, – это то же самое, что считать, что безрассудные водители, подвергающие опасности жизни других людей, будут изолированы от рисков собственного безрассудного вождения".
Полагает ли он, что, как и Джордж Оруэлл в Испании, неоконсерваторы должны были присоединиться к линии фронта в Ираке? "Им стоило закрыть рот", - ответил он.
Талеб воспитывался в Ливане в греческой православной семье во время гражданской войны 1975-1990 гг. Он обвиняет Запад в чрезмерной, а не в недостаточной поддержке сирийских повстанцев: "Обама - причина, по которой мой народ, православные христиане Сирии, сократился вдвое. Отец Асада взорвал мой дом. Но враги Асада преподносят его как мать Терезу. Вы имеете дело не со шведским парламентом против Асада: вы имеете дело с настоящими сволочами".
Помня об обвинениях в лицемерии, Талеб стремится подтвердить, что у него есть личная заинтересованность в ситуации. Несмотря на то что он живет в основном в Нью-Йорке, у него есть недвижимость в Ливане, кроме того, он приютил шестерых сирийских беженцев. У него нет помощников, он против переиздания своих книг, он отказывается от почетных наград и призов.
Будучи инвестором, Талеб никогда не советовал другим заключать те сделки, которые не заключал он сам. Он переворачивает нашу традиционную концепцию "конфликта интересов". Когда Талеб сочувственно отозвался о Брекзите в 2016 г., он одновременно купил большой объем фунтов стерлингов. Однажды, когда его попросили выступить с комментариями по поводу Microsoft, он ответил: "У меня нет акций Microsoft... Поэтому я не могу говорить об этом.
Вы можете понять тех, кто стремится заработать деньги на сделке. Можно понять их реальные интересы, нормы, границы. Но вы не можете проверить тех, кто говорят: "Я делаю это во благо человечества".
Но можно ли в определенный момент оправдать отсутствие личной заинтересованности? Разве что в случае с присяжными. Им можно простить отсутствие личной заинтересованности: "Вы делаете это не ради того, чтобы заработать на жизнь. У вас более непредвзятое мнение, чем у того, кто вовлечен в это дело". Талеб, философ-скептик, испытывающий на себе влияние либертарианских идей, замечает: "Я против универсального подхода. Личная заинтересованность не является чем-то универсальным".
"Мы выживали в течение 200 тыс. лет, будучи людьми. Как вы думаете, есть ли причина, по которой мы сумели выжить? Мы хорошо справляемся с управлением рисками. И что нам помогает управлять рисками? Паранойя. Оптимизм - это не очень хорошо".
