Об росте и перспективах инвестиций американских коммпаний рассказал в интервью Алексей Родзянко, президент Американской Торговой Палаты в России.
-Можно ли, действительно, говорить, что Дональд Трамп против торговых соглашений или все-таки у него проблемы только конкретно с транстихоокеанским партнерство?
- Вы знаете, я думаю, что нельзя сказать, что он против. Он позиционирует себя, чтобы выгодно выступить в переговорах. Он во время предвыборной кампании очень определенно твердил, что и не без оснований, что эти договоры о свободной торговли, они стоили американскому работнику своих рабочих мест. И отчасти его выборщики или большой части это именно те люди, которые от этого пострадали. Поэтому ничего не сделать он не может, отказаться от глобализации он тоже не может. Потому что это просто факт, который с нами и был, и будет.
- Трампу придется как-то передоговариваться?
- Но переговоры эти вечные, они постоянно идут, споры вокруг них идут постоянно, какие-то пере договоренности достигаются. И, мне кажется, здесь будет именно этот процесс. Более, может, более агрессивно со стороны Штатов, тем более с точки зрения охраны рабочих мест и защиты их. - Как американский бизнес в целом реагирует на такие инициативы Дональда Трампа? Есть ли опасения, что они деструктивны. Или наоборот, может быть, этот протекционизм даже был бы желательным?
- Бизнес обычно подстраивается под ту ситуацию, которая есть. Бизнесу выгоднее всего, даже не бизнесу, а хозяевам бизнеса, которые держат акции, чтобы бизнес давал наибольший результат. Для этого нужна максимальная гибкость. Производить там, где дешевле всего производить. Продавать там, где дороже всего можно продать, если так упростить до максимума. Если ситуация меняется, правила игры меняются, ну, бизнес подстраивается под эти условия. - Какие перспективы относительно налоговых предложений Дональда Трампа по снижению корпоративного налога с 35% до 15%?
- Реформа по снижению корпоративного налога одна из первых, которую он проведет. Потому что у него есть все карты в руках, у него есть и согласие республиканской партии, у него есть консенсус бизнес сообщества. У него все, что нужно, у него есть. И, мне кажется, что это будет сделано довольно быстро.
- То есть действительно этот шаг будет реализован и налоговая ставка упадет аж до 15-ти процентов?
- Возможно до 15-ти, да.
- Реально ли это?
- Насколько я понимаю, предложение, и которое как бы лежало на столе у республиканцев, было 20%, у Трампа звучало 15%. Но это как бы не принципиальная разница. Факт, что ставка будет снижена, это будет. И что это нужно сделать достаточно очевидно.
- Существуют ли какие-либо макроэкономические риски при верстке нового бюджета США?
- Конечно, есть этот вопрос. Но, во-первых, это не вопрос сиюминутный, потому что Штаты по-прежнему могут финансировать свой дефицит очень легко, очень просто через эмиссию ценных бумаг, причем довольно долгосрочных по очень умеренным ценам. Поэтому дают, бери.
Это один момент. С другой стороны, мы не знаем, что Трамп будет делать с точки зрения расходной части бюджета. Это второй вопрос, о котором мало разговоров, но о котором он говорил.
Он, когда открывал гостиницу вместе со своими детьми в Вашингтоне во время предвыборной кампании сказал, вот смотрите, до срока и ниже бюджета. Вот так же я буду вести страну.
- Насколько реально предложение Трампа относительно упрощения процедур получения доступа к разработке углеводородных месторождений, сланцевой нефти в первую очередь и чистого угля? Как это может поменять ситуацию в нефтегазовой отрасли США?
- Я сказал, я бы сказал, что в моменте очень мало, потому что сейчас сдерживает разработка месторождений не вопрос доступа и разрешений, как долго это нужно. А вопрос цены на нефть. Если помните, почему цена на нефть упала так сильно, потому что производство сланцевой нефти в Штатах росло так быстро. Поэтому возобновить это производство можно будет тогда, когда цена будет позволять, то есть, когда цена на нефть вырастет.
- Это исключительно прагматические соображения.
- Как бы эмоции. Очень просто это сказать, легко это сказать, и, наверное, пока нет опасности, что сейчас побегут это делать. Наверное, легче и облегчить правила.
- Как вы оцениваете сотрудничество Соединенных Штатов и России? Как приход нового президента Трампа может упростить ситуацию, и позволить бизнесу активнее взаимодействовать?
- Приход Трампа позволяет воскресить надежды, да. Он во время предвыборной кампании был более открыт к возможности улучшения отношений с Россией. Сказать, что вот он как бы все, все ваши желания мы будем исполнять, он этого не говорил. Реально, может быть это будет не так просто, но у него гораздо более открытое мышление по поводу того, а что Америке нужно. И можно ли договориться с Россией, а, может быть, даже звучит такая тема, что дружить с Россией, может быть выгодно Америке.
- Это опять же бизнес соображения.
- Это не только бизнес, это и геополитика.
- Согласно опроса проведенного Американской торговой палатой объем инвестиций американских компаний в 2015 году существенно вырос несмотря на санкции, чем это может быть обусловлено?
- Разные объяснения. Во-первых, 59 компаний – это не все компании. Ответили те, которые хотели ответить. И, это первый момент. Второй момент, что, да, в 2013 - 14 годах экономика уже показывала снижение темпов роста в России. И в 2015-ом уже запустило правительство довольно активную программу по локализации. И многие крупные американские компании очень сильно зависят от госзаказа, как и многие крупные российские компании. Поэтому, чтобы продолжать иметь этот доступ, они должны были активно локализоваться, компании стали покупать своих партнеров, стали покупать активы, и стали вкладывать прямые инвестиции, чтобы, чтобы соответствовать, чтобы не потерять этот доступ к гос заказу, который для них в России очень важен. Россия, входит в топ-10 стран по инвестициям для большинства из них компаний.
- С момента прихода американских компаний на российский рынок они проинвестировали около $50 млрд из которых половина была вложена в энергетику и ресурсы. Чем можно объяснить, что 3/4 инвестиций за 2016 год были вложены в другие сектора?
- Мне кажется, оказало влияние комбинация курса рубля, и политики по локализации. Эта комбинация сильно действует. Особенно сильно действует совокупное применение этих факторов, применение одного фактора дало бы менее яркий эффект. Но, мне кажется, главный эффект - это рубль, рубль в комбинации связан с тем, что нужно локализоваться, чтобы сохранять свою позицию на рынке, это, мне кажется, главное объяснение.
- Может быть так, что инвестиции в нефтегазовую отрасль стали менее привлекательными? Вот вы сами только что говорили, что в США активная разработка сланцевых месторождений прекратилась, потому что по сути просто цена упала, это стало менее привлекательно. Может ли такое же объяснение применяться и к этим данным?
- Это непросто может. Можно посмотреть на все ведущие крупные нефтяные компании мира, и посмотреть, насколько они урезали свои инвестиции в этом году и прошлом по сравнению с тем, когда нефть стоила $100 и выше за беррель.
Это большая разница. Один из тех факторов, почему цена на нефть упорно не очень хочет падать, потому что есть достаточно большая уверенность, что с прохождением времени отсутствие инвестирование сегодня даст результат по производству в будущем. Соответственно поддержит цены.
-Каковы перспективы, что говорит американский бизнес, интересно ли ему далее инвестировать в Россию, в какие секторы?
- Россия, как вы видели, один из крупнейших рынков мира, как страна. Потенциально она далеко от своего максимального развития, Россия должна расти и богатеть, если будет мирно и тихо, то это практически неизбежный результат. Поэтому в России очень интересный рынок. И для крупных международных компаний это обязательное место нахождения. По некоторым направлениям это просто один из ключевых, топовых рынков в мире.
- По объему инвестиций тогда в 2017 году о чем мы говорим, это тоже порядка одного миллиарда или есть другие прогнозы?
- Но мы еще не опрашивали, поэтому гадать можно и можно думать, что будет больше, потому что рост ожидается. Впервые за три года мы ожидаем экономический рост. Потом есть надежда, что отношения будут во всяком случае не хуже. Или стабильные, или, может быть даже лучше. И это тоже даст свой толчок.
- Оптимисты говорят о том, что, может быть, можно уже даже рассуждать на тему отмены или ослабления, смягчения санкций. Как вы думаете, можно ли действительно? Или все-таки преждевременно?
- Я бы сказал месяцев на 6 преждевременно. Сейчас европейцы по всей вероятности продлят свои санкции. А дальше. Ну, со временем, конечно, они либо отпадут, либо они перестанут действовать, о них забудут, если знаете, не знаете, я не знаю, но есть санкции американские против Китая, которые продолжают существовать. Никто даже о них не знает.
- Но так устроены американские законы, американская политика, когда надо, о них вспомнят. Когда не надо, они. Это на самом деле так функционирует. Приход президента Трампа, пересмотр глобальных торговых отношений, как он скажется на отношении США и Китая?
- Отношения США и Китая очень, очень тесно взаимосвязаны. И с точки зрения экономики, и с точки зрения торговли. И с точки зрения геополитики. То есть с точки зрения геополитики там достаточно активное соперничество, а с точки зрения экономики довольно тесное.
Поэтому мне остается только завидовать моим коллегам из американской торговой палаты в Китае, потому что, не взирая ни на какие проблемы, они продолжают жить хорошо.
