О геоэкономических факторах влияния на финансовые рынки, политике меркантилизма и причинах роста цен на нефть рассказал в программе «Курс дня» Александр Лосев, генеральный директор УК «Спутник - управление капиталом».
- Как итоги выборов в США и прошедший первый тур праймериз во Франции повлияли на стоимость российских активов? Насколько это положительно для российских рынков? Насколько это окажет положительное влияние на рынок или пока нужно сдержанно и осторожно относиться к этому новостному потоку?
- Мне кажется повод для радости только по одной простой причине, что политика неолиберализма, которой насаждалась достаточно долго предыдущая администрация в США и во всем мире, она сейчас меняется на политику меркантилизма каждой конкретной страны. Люди, политики, экономисты, банкиры начинают думать о своей экономике.
- Почему это повод для радости? Потому что прямое следствие такой политики, это может быть как раз регионализация и нежелание торговать, улучшать условия сотрудничества?
- Правильно. Но одно дело нежелание торговать, а другое дело, страна, занимающая одну шестую часть суши, и снабжающая мир теми самыми ресурсами, которые им нужны, всем нужны. В том числе и нефть. Страна, где стоимость рабочей силы уже ниже, чем в Китае. И где квалификация, это рабочая сила, гораздо выше и сопоставима с европейской.
- Почему тогда политика меркантилизма, это такой известный экономический термин, почему она сейчас может быть позитивной для России?
- Политика меркантилизма становится оправданной потому что убирается идеология. Мы прекрасно понимаем, что идеология она не признает экономику, как таковую, но в определенных случаях иногда заменяет ее собой. Сейчас, когда мы видим прагматический подход к России, мы в праве ожидать снижения давления на Россию и по Украине, и по Ближнему Востоку, и достижения определенных соглашений по развитию торговли, а Европа все равно нуждается в рынках сбыта. Санкции пока остались, но существует большая вероятность, что они будут сняты.
- Спекулянты направили котировки нефти снова вверх. Как вы оцениваете рынок нефти со стратегической точки зрения, удастся ли странам ОПЕК как-то договориться, и повлияет ли это как-то на спрос и предложение фундаментально?
- Спекулянты пока играют вниз, мы просто этого не видим. Количество шортов, позиции на продажу нефти, вновь на пятилетних максимумах. И эти позиции открыты финансовыми спекулянтами.
- Да, потому что это все во фьючерсах.
- Да. И рынок нефти ведет себя, как финансовый рынок, в первую очередь. Ожидание повышения ставки и победа Трампа сначала отбросили котировки нефти вниз. Кроме того, страны ОПЕК неожиданно в октябре увеличили добычу на 230 тысяч баррелей в сутки, доведя общую добычу картеля до 33,8 млн баррелей в сутки. Все подумали, что картель не собирается снижать добычу и соглашение не будет достигнуто.
- И тем не менее, ниже 44 долларов за баррель котировки не захотели оставаться?
- Инвесторы, которые понимают логику действий Ближнего Востока, знают, что сейчас они нарастили добычу, осознавая, что придется в декабре ее снизить. И те накопленные запасы, которые они сейчас складируют на супертанкерах, в хранилищах, можно будет продать дороже. ОПЕК никуда не денется. Дело в том, что бюджеты большинства стран ОПЕК они не выдерживают столь низкой нефти. Больше всего страдает, как не парадоксально, Саудовская Аравия, уже потерявшая около двухсот миллиардов долларов на ценовом демпинге.
Россия находится в гораздо лучшей ситуации, потому что наши рублевые издержки позволяют нам достаточно комфортно себя чувствовать даже с такими уровнями нефтяных цен.
- Но Россия провела девальвацию курса рубля, Саудовская Аравия, как известно, пока привязку сохраняет в самой жестком виде, в самой жесткой форме. И издержки, соответственно, в национальной валюте у них не снизились.
- Ну, да, так и есть. Плюс, у них еще дипломатия денег, не будем забывать об этом. Саудовская Аравия покупает лояльность исламского мира исключительно с помощью денег, ничего другого ей не остается.
- Как в долгосрочной перспективе это должно сказываться на ценах на нефть?
- Дело в том, что когда все играют вниз, играют вниз финансовые спекулянты. Когда они столкнутся с объективной реальностью, с реальностью сокращения производства нефти, пик производства нефти в не стран ОПЕК был пройден в ноябре прошлого года, год назад.
Китай сократил добычу нефти до 6-летнего минимума, а не будем забывать, что Китай был третьим в не ОПЕК производителем нефти после России и США, опережаю даже Канаду. Из-за того, что старые месторождения дорогие и на поддержание их требуется достаточно большое количество денег, проще покупать, пока Саудовская Аравия демпингует на рынке. Кроме того, ежедневный спрос на нефть в следующем году прогнозируется на 1,4 млн баррелей выше, чем в этом году.
Мировая экономика не падает, Китай растет на 6,5% в год, Индия растет на 7% в год. Потребление нефти в США растет. Поэтому, когда мы говорим о сланцевой нефти, то не надо забывать, что Америка лишь на 40% обеспечивает себя собственной нефтью - 60% - это импорт. А потребление США составляет около 19 миллионов баррелей в сутки, и она будет продолжать расти.
- В следующем году мы скорее будем иметь растущую нефть или падающую?
- Мы будем иметь растущую нефть. Мы сначала увидим баланс спроса и предложения. Сейчас переизбыток составляет меньше миллиона баррелей в сутки, если верить данным Международного энергетического агентства.
Вполне возможно, что уже в первом квартале 2017 года баланс спроса/предложения будет достигнут, может быть во втором. К сожалению, истинной цены нефти мы не узнаем с вами никогда, потому что нефть, это финансовый рынок, и финансовые спекулянты продолжат на него влиять.
Любое заявление ФРС, любое заявление монитарных властей того же Евросоюза, которое будет менять количество денег в мире, оно будет влиять таким образом на нефть. Объемы бумажной нефтеторговли в сотни раз превосходят объемы торговли физической нефтью.
- И тем не менее, позитивная поддержка некоторая присутствует.
- Спекулянтам некуда деваться, если против очевидных вещей можно играть столько угодно. Но когда у вас количество позиций на продажу нефти на пятилетних максимумах, а нефть пойдет в рост, то им придется закрывать короткие позиции. Закрывать, просто закрыв глаза, и покупать по любым ценам и фиксировать убыток.
- Как вы оцениваете перспективы Китая, может ли он перехватить инициативу? Насколько это жизнеспособно?
- Китайцы уже 3 тысячи лет играют в го. Это те шахматы, где нужно окружить и заполнить пространство. Я думаю, что как только появилась информация об американском Транстихоокеанском партнерстве, уже началась проработка ответного хода. Без Китая торговля в этом регионе, я считаю невозможна. Поэтому Китай понял свою нишу, понял свои интересы, понял интересы остальных партнеров, посчитал просто взаимный товарооборот, и сейчас выдвинет предложение, от которого никто не откажется, только потому что всем необходимо существовать, торговать. Объем торговли и так снизился за последние 3 года. Поэтому это важно для всех экономик. Если Китай уже достиг определенного экономического могущества внутри страны, и это уже довлеет на производство внутри Китая, и он готов к экспансии во вне, он готов, размещая производство во вне, в том числе в тех странах, которые будут участниками, то для них это тот стимул, согласиться и не отказываться, который редко представляется.
- В какую парадигму ложится транстихоокеанское партнерство это видоизмененная глобализация, или это все-таки проявление регионализации, но уже в другом виде?
- Я думаю, что это пока регионализация. Потому что глобализация начнется, когда Китай завершит создание экономического проекта «Пояс Шелкового пути». Когда Китай двинется на Запад через весь континент в Европу, в Северную Африку.
- Удастся ли ему это сделать?
- Я думаю, удастся.
- Насколько оперативно Китай может решать возникающие проблемы геополитического характера особенно в Северной Африке?
- Они не торопятся, насколько я понимаю. Проблемы в Северной Африке возникли у Китая после смещения Каддафи. Мы это прекрасно знаем, что Каддафи готов был пустить китайцев, но не далее. И что сейчас мы видим, нестабильность, которую можно терпеть долго, но рано или поздно и Европа, и весь остальной мир согласится на том, чтобы что-то с этим делать, и тут как раз появится Китай.
- Какой будет роль России в этом новом объединении, если опять же оно станет реальностью?
- Россия будет партнером Китая. Россия, возможно, будет обеспечивать безопасность. На огромном пространстве все-таки мы ядерная держава, и сейчас мы в Сирии показываем всему миру, что мы можем достаточно эффективно бороться с терроризмом. Мы можем достаточно эффективно противодействовать любым угрозам и вызовам. У нас в Сирии только 2% российской авиации воюют, которые показывают выдающиеся, потрясающие результаты.
- Как вы оцениваете перспективы России с точки зрения именно экономического сотрудничества, торговли?
- Я думаю, что торговать нам мало чем дадут. Нам нужно развивать производство. Теми товарами, которыми мы сейчас торгуем, этого будет недостаточно, чтобы быть полноправным партнером вот в этом новом объединении. Нам необходимо, чтобы здесь что-то производилось. Необходимо производить то, что нужно будет китайцам, то, что нужно будет остальным членам этого нового партнерства. У нас для этого есть потенциал. Нам не так много времени для того, чтобы его не растратить. Но если мы не растратим, то мы будем полноправным членом.
- Как вы оцениваете вопрос взаимодействия этого объединения и Соединенных Штатов Америки? Как вы видите и оцениваете очертания этого объединения?
- Она не будет входить, она будет торговать. Посмотрите на предвыборные заявления Дональда Трампа, не знаю, как быстро это будет реализовано, Америка возможно сосредоточится на своей экономике. Вернет производительные мощности, усилит энергоэффективность и энергонезависимость от поставок из вне. Возможно, поднимет уровень жизни, возможно, вернет себе те потоки капитала, которые достаточно долго уходили в разные страны.
Процесс оттока капитала окажет колоссальное давление, в том числе и на страны азиатского региона. Противостоять оттоку капитала сможет только Китай. В прошлом году он потерял почти 1 трлн долларов резервов из-за оттока капитала. Поэтому, непросто будет всем.
Таким образом, Америка возвращает деньги себе и развивает свою экономику, остальной мир пытается держаться и работать без Америки, пытаясь создавать новые правила, не навязанные Штатами. Пытаясь применять эти правила в дальнейшем во взаимодействии, в том числе и с Соединенными Штатами.
