Перед саммитом G7 во Франции было неясно, стоит ли ожидать большого конфликта между президентом США Дональдом Трампом или премьер-министром Великобритании Борисом Джонсоном. Тем не менее, наибольшее влияние на ход саммита оказал министр иностранных дел Ирана Джавад Зариф.
СМИ отмечали, что на саммите основное внимание было уделено торговым войнам, пожарам в Амазонке, угрозе брексита без сделки. Однако дискуссии по вопросу Ирана, вероятно, имели наиболее важное значение. Судьба ядерной сделки Ирана в 2015 году может определить не только то, начнется ли гонка вооружений в регионе, но и то, сможет ли выжить западный политический альянс.
В Биаррице президент Франции Эммануэль Макрон открыл путь к разрядке напряженности между США и Ираном. В последние дни главные игроки в иранской драме отошли от края пропасти. Великобритания выпустила иранский танкер Grace 1, захваченный в Гибралтаре. Трамп выразил готовность встретиться с президентом Ирана Хасаном Рухани, предположив, что он не будет возражать против выделения Ирану «краткосрочной кредитной линии».
Тем не менее, ряд факторов могут помешать снизить напряженность. Администрация Трампа по-прежнему убеждена, что чем больше давления она оказывает на Иран и на европейских союзников Америки, тем лучше. Советник президента США по национальной безопасности Джон Болтон хочет задушить иранскую экономику и считает, что лучший способ сделать это – пресечь любую помощь из Европы. Он и другие официальные лица США сделают все, чтобы надавить на европейское единство, при этом наиболее очевидной точкой давления будет Великобритания. Хуже того, некоторые в США хотят устроить ловушку, чтобы вовлечь Иран в военный конфликт.
Кроме того, многие сторонники жесткой линии в отношении Ирана чувствуют, что ничего не выиграли от участия в ядерной сделке. Им кажется, что наилучший способ оказать воздействие – это устроить еще большую неприятность. Эти рассуждения привели к тому, что иранские лидеры начали подрывную деятельность в ряде театров, в том числе, захватили британский танкер в Ормузском проливе в июле. Также они отметили, что Великобритания является слабым звеном Европы.
Рост агрессивности Ирана уже вызвал недовольство в Израиле. Он нацелен на иранские активы в Ираке, нанеся удары по иранским силам в Сирии. Сейчас опасность заключается в том, что Иран или его представители на Ближнем Востоке неправильно понимают ситуацию и переходят черту.
Понятно, что Ирана разочаровал медленный прогресс Европы по запуску INSTEX – механизма, позволяющего проводить торговлю между Европой и Ираном в обход санкций США. Но те в Иране, кто утверждает, что ничего не получили от Европы, неправы. Наверное, ЕС должен был отказаться от своего подхода и присоединиться к Трампу, чтобы они почувствовали разницу. Фактически, усугубляя напряженность, Иран рискует создать такую ситуацию, при которой получат поддержку европейцы, плывущие против течения и отделяющие политику в отношении Ирана от политики в отношении США.
Многих удивила способность Европы поддерживать иранскую сделку вопреки давлению США. Даже британское правительство до сих пор придерживалось позиции ЕС. Но все может измениться. Если Иран захватит еще одно британское судно и будет удерживать граждан Великобритании в заложниках, это заставит Джонсона выйти из ЕС и принять позицию администрации Трампа.
Учитывая этот риск, странно то, что Франция, Германия и Великобритания не начали совместную миссию в Персидском заливе. Нападение на одного из них будет нападением на всех. Если Великобритания отойдет от линии ЕС, следующей целью сторонников жесткой линии в Иране и в США станет Германия. Тем временем, США могут усилить дипломатию в Центральной и Восточной Европе. Здесь у них больше шансов привлечь страны-члены ЕС на свою сторону.
Чтобы избежать этих рисков, Макрон просит Трампа рассмотреть вопрос об освобождении от санкций, если Иран выполнит условия ядерной сделки, свернув деятельность по обогащению, и будет готов к дальнейшим переговорам с Западом. Он отметил, что влияние Трампа со временем уменьшится, так как Иран наращивает запасы обогащенного урана и разрабатывает все новые способы обхода санкций США. Усиление конфликта со стороны США может навсегда отпугнуть иранцев от проведения переговоров, вероятность военной конфронтации вырастет в разгар предвыборной кампании Трампа. В этом контексте стоит вспомнить, что при своей первой кампании Трамп пообещал закончить бесконечные войны Америки и бессмысленные операции за границей.
Европейцы должны убедить иранцев не переоценивать их влияние. Предложение Макрона о новой кредитной линии для Ирана может укрепить позиции умеренных представителей Ирана. Но его авторитет в Иране упадет, если европейцы не смогут запустить INSTEX. В любом случае цель должна состоять в том, чтобы заставить Иран держаться до президентских выборов в США в ноябре 2020 года. Европа должна и дальше оказывать финансовую поддержку, но она также должна дать понять, что дальнейшие атаки Ирана против европейских интересов заставят ЕС согласиться со стратегией сдерживания США.
Наконец, европейцы должны пристально следить за ситуацией в Персидском заливе. Даже если они не собираются организовывать совместные военно-морские силы, им стоит разработать стратегию деэскалации на случай, если США или Иран спровоцируют конфронтацию. И разумным первым шагом может стать проведение военно-морской конференции с участием Ирана.
Это та позиция, которую Макрон собирается занять в преддверии заседания Генеральной Ассамблеи ООН в конце этого месяца. Если стратегия увенчается успехом, саммит в Биаррице станет первым успешным собранием при президентстве Трампа в G7, знает он об этом или нет.
