В США грядет снижение корпоративных налогов, которое должно способствовать восстановлению темпов роста экономики страны.
Хотя эта идея появилась задолго до президентских выборов в ноябре прошлого года, благодаря мантре президента Дональда Трампа "Сделать Америку снова великой" она стала реальностью.
Аргументы таковы: американскому бизнесу очень трудно, его душат разорительные налоги и обременительное регулирование, которые снижают корпоративные доходы и мешают росту капитальных расходов, количества новых рабочих мест и производительности, тем самым ослабляя конкурентную силу Америки. Очевидно, что пришло время дать бизнесу передышку.
Однако, как отмечает бывший председатель и главный экономист Morgan Stanley Asia Стивен Роач в своей статье на project Syndicate, рассуждения о тяготах американского бизнеса вызывают очевидный вопрос: если проблема так проста, почему предлагаемое решение не было принято раньше? Ответ может удивить.
"Прежде всего оплакивание ситуации с корпоративными доходами в США является явной натяжкой. По данным министерства торговли, в III квартале 2016 г. корпоративные прибыли после налогов (технически это размер прибыли от текущей деятельности после уплаты налогов с учетом изменения стоимости запасов и амортизации) составили солидные 9,7% от национального дохода.
Это меньше пикового значения 11%, достигнутого в 2012 г. (что объясняется вялыми темпами роста экономики, которые, как правило, ведут к снижению рентабельности), однако вряд ли свидетельствует о какой-то хронической проблеме с доходами. Текущая доля прибыли (после уплаты налогов) в ВВП далека от анемичного состояния, она намного выше среднего уровня, достигнутого после 1980 г., – 7,6%.
Тенденции в сфере корпоративных налогов, которые составляли всего лишь 3,5% национального дохода в III квартале 2016 г., позволяют вынести такой же вердикт. Да, эта цифра выше, чем средний уровень, наблюдавшийся после 2000 г., – 3% (кстати, это самый низкий средний уровень налогового бремени корпоративной Америки за 15-летний период после показателя 2,9%, достигнутого в середине 1990-х гг.). Однако он намного ниже среднего значения 5,2%, зафиксированного в период послевоенного экономического бума – с 1950 по 1969 гг. Иными словами, хотя есть много поводов для критики структуры и запутанности корпоративного налогового бремени в США, мало что говорит о том, что совокупный размер корпоративных налогов избыточно высок.
Напротив, доля национального дохода, направляемого на оплату труда, снижается. В III квартале 2016 г. выплаты работникам, включая зарплаты, дополнительные формы платежей, а также страховые и пенсионные взносы и медицинскую страховку, равнялись 62,6% национального дохода. Эта цифра свидетельствует о небольшом отскоке после рекордно низкого значения 61,2%, зафиксированного в период 2012-2014 гг. Однако она на два процентных пункта меньше среднего значения, достигнутого после 1980 г., – 64,6%. Иными словами, маятник экономической доходности решительно качнулся в сторону от труда к владельцам капитала. А это не самый убедительный аргумент в пользу предоставления поблажек якобы сильно угнетаемому американскому бизнесу.
Но что же тогда с уровнем капитальных расходов и создания новых рабочих мест, который выглядит хронически низким и общепринято считается дополнительным свидетельством избыточного бремени американских компаний? Да, бизнес-инвестиции и рост занятости являются вопиюще слабым местом в нынешнем процессе восстановления экономики. Но есть высокая вероятность, что это связано не столько с обременительными налогами и удушающим регулированием, сколько с беспрецедентным дефицитом совокупного спроса.
Экономисты уже давно прекратили споры по поводу причин, определяющих размер капитальных расходов бизнеса: являются ли это факторами, влияющими на стоимость капитала (процентные ставки, налоги и регулирование), или факторами, влияющими на будущий спрос. Модели, основанные на оценках спроса (и учитывающие так называемый эффект "акселератора"), с легкостью победили.
Это логично. От предприятия можно ожидать расширения мощностей и найма новых работников только в том случае, если оно прогнозирует увеличение рынка его продукции в будущем. Для США такие ожидания опять же являются натяжкой. Начиная с I квартала 2008 г. личные потребительские расходы с учетом инфляции растут всего лишь на 1,6% в год. Это на целых два процентных пункта ниже уровня, являвшегося нормой в предыдущие 12 лет, – 3,6%. Более того, с точки зрения темпов роста реального потребления нынешний период – это самые слабые 35 кварталов за всю послевоенную историю. Если прошлое является прологом, а так считают многие бизнесмены, формируя свои ожидания, тогда концентрация усилий на снижении налогов и дерегулировании может оказаться ошибкой, которая никак не решает проблему слабости потребительского спроса.
Та же самая история и с конкурентоспособностью. Трамп постоянно жалуется на потерю доминирующих конкурентных позиций США. Ради их восстановления Трамп начал кампанию "Америка на первом месте", которая основана на откровенном переходе к протекционизму, акцентированном в запоминающихся словах из его инаугурационной речи: "Защитные меры приведут к росту процветания и силы".
Но рассуждения Трампа о когда-то великой Америке, которая якобы растеряла свои конкурентные преимущества, вступают в противоречие с данными самого лучшего из возможных свидетельств: ежегодного доклада, публикуемого Всемирным экономическим форумом, в котором содержится подробная оценка конкурентоспособности 138 стран по 114 отдельным показателям.
В глобальном индексе ВЭФ за 2016-2017 гг. США заняли третье место по общему уровню международной конкурентоспособности (позади Швейцарии и Сингапура), сохранив примерно те же позиции, которые они занимают в течение последнего десятилетия. Да, у США плохие баллы в категориях "ставки корпоративных налогов", "регулирование" и "государственная бюрократия", но эти недостатки более чем компенсируются невероятно высокими оценками в категориях "способность к инновациям" (2/138), "корпоративные расходы на исследования и разработки" (2/138), "доступность ученых и инженеров" (2/138).
Впечатляющие баллы за развитость финансовых рынков, эффективность рынка труда, отдельные аспекты развитости бизнес-среды - все это тоже большие плюсы, помогающие Америке стабильно занимать высокое место в глобальном индексе ВЭФ. Иными словам, США вряд ли потеряли свои конкурентные преимущества.
В идеальном мире было бы хорошо заняться упрощением или даже снижением бремени налогов и регулирования, которое несет американский бизнес. Но бизнес не является слабым звеном американской экономической цепочки. В намного более уязвимом положении находятся работники. За последние 25 лет экономические доходы радикально сместились от работников к владельцам капитала. Больше, чем что-либо другое, это свидетельствует о необходимости срочного пересмотра приоритетов в национальных дебатах по поводу экономической политики Америки".
