Объявление президентом США Дональдом Трампом о планах введения торговых пошлин, нацеленных на Китай, значительно отличается от подходов его предшественников.
Китай рассматривается теперь в первую очередь как экономический противник, а не экономический партнёр. Однако политика Трампа стала лишь кульминацией накапливавшегося в течение десяти лет недовольства США, поэтому это отличие скорее в степени, чем в содержании.
Как отмечает в своей статье на Project Syndicate профессор Жанг Цзюн, декан Школы экономики Фуданьского университета и директор Центра экономических исследований Китая, причины недовольства США хорошо известны.
После вступления во Всемирную торговую организацию в 2001 году Китай обвинялся в невыполнении обязательств по открытию доступа к своему рынку, и даже в регрессе на некоторых направлениях. Кроме того, считается, что Китай осуществляет государственное вмешательство в экономику, в частности, в виде промышленной политики, с целью ограничить американский бизнес и его инвестиции на китайском рынке, одновременно помогая китайским предприятиям добиваться быстрого технологического прогресса.В более фундаментальном смысле США озабочены тем, что быстрое экономическое развитие Китая бросает реальный вызов глобальному влиянию Америки. Это привело к возникновению идеи, что Китай надо «сдерживать». По мнению Трампа, частью решения этой проблемы должен стать торговый протекционизм.
В 1980-е годы протекционистская политика США помогла успешно сдержать экономический рост Япония, которая (так же, как сегодня Китай) имела крупный профицит в торговле с США. Но успех этой политики отчасти объясняется проблематичными политическими решениями самой Японии, в том числе медлительностью её бюджетной и монетарной реакции. Ради снижения профицита в двусторонней торговле Япония ввела так называемые добровольные экспортные ограничения, которые ослабили её реальную экономику, одновременно обеспечив избыточную защиту неторгуемым секторам. Результатом этого стала рецессия, длящаяся уже десятилетия.
Между тем, по сравнению с 1980-ми торговые модели изменились настолько сильно (прежде всего, из-за появления региональных и глобальных производственных цепочек), что сама идея дисбаланса в двусторонней торговле, а это один из главных пунктиков Трампа, выглядит устаревшей. Дело в том, что добавленная стоимость, которую Китай реально получает от своего экспорта, далеко не так велика, как его торговый профицит.
Более того, на протяжении последнего десятилетия профицит глобального счёта текущих операций Китая сокращался беспрецедентными темпами, снизившись с 10% ВВП в 2007 году до всего лишь 1,4% сегодня. Тем временем, во внешнеторговом дисбалансе США произошло мало изменений, а это означает, что огромный дефицит Америки совершенно не является виной Китая. В реальности вина лежит на макроэкономических реалиях Америки, а именно – на низком уровне внутренних сбережений и высоком уровне федеральных заимствований. Проведённое Трампом снижение налогов лишь сильнее усугубит эту ситуацию.
Китай понимает абсурдность навязчивой идеи администрации Трампа, которая требует от него снизить профицит в двусторонней торговле. Но он также понимает, что торговая война никому не принесёт ничего хорошего. Для снижения напряжённости в торговых отношениях руководство Китая пообещало увеличить импорт и открыть свой внутренний рынок, в отличие от Японии, которая ввела добровольные ограничения экспорта. Председатель КНР Си Цзиньпин прогнозирует, что объёмы товарного импорта в ближайшие пять лет составят $8 трлн.
Это очень умный ход. И не только потому, что он понравится США, а также европейским странам, жалующимся на ограниченность доступа к китайскому рынку, не говоря уже о международных финансовых институтах. Как подчёркивается в совместном заявлении США и Китая по итогам торговых консультаций, «значительное» повышение объёмов закупок Китаем зарубежных (в первую очередь, американских) товаров и услуг позволит стране «удовлетворить растущие потребительские нужды китайского народа, а также потребность в высококачественном экономическом развитии».
В 2017 году Китай импортировал товаров на сумму $2 трлн, однако из этой суммы на долю потребительских товаров приходилось лишь 8,8%. Повышение доли потребительских товаров может значительно улучшить благосостояние китайских граждан, которые – из-за существующих тарифных и нетарифных барьеров – сейчас зачастую ездят за границу для совершения покупок. Более того, стоимость покупок, совершаемых китайцами за рубежом, сейчас равна стоимости всех потребительских товаров, импортируемых Китаем, причём даже без учёта быстрорастущих объёмов покупок товаров в зарубежных онлайн-магазинах.
Перенос этой торговли на территорию Китая будет содействовать переходу к экономике, которая в большей степени опирается на потребление, особенно на фоне роста среднего класса и его покупательной способности. Данный эффект будет ещё сильней, если США и страны Европы отреагируют на китайский призыв свободней экспортировать высокотехнологичную продукцию.
Аналогичным образом, повышение открытости для инвестиций крайне важно для Китая, стремящегося гарантировать дальнейший технологический прогресс. Даже несмотря на то, что китайская экономика сравнялась по размерам с экономикой США, Китай сохранит конкурентное преимущество в промышленности, потому что его подушевой ВВП равен лишь четверти подушевого ВВП Америки.
Тем не менее, несмотря на все последние достижения, Китай остаётся на низких позициях в глобальных цепочках создания стоимости. Пока что его технологический прогресс зависит главным образом об повышения открытости для прямых инвестиций, которые помогают прогрессу в исследованиях, разработках и применении передовых технологий.
Для дальнейшего обновления экономики Китаю необходимо продолжать данный процесс, поддерживая его инициативами по содействию предпринимательству и защите прав интеллектуальной собственности. К счастью, в Китае всё это хорошо понимают. Власти рассчитывают на приток прямых иностранных инвестиций в размере $600 млрд в ближайшие пять лет и ожидают, что объём китайских прямых инвестиций за рубеж за тот же период достигнет $750 млрд.
Китай уже поддерживает свои слова делами. Для содействия росту потребительского импорта страна проведёт в ноябре первую выставку импортных товаров в Шанхае. Для стимулирования финансовых инвестиций Китай повысит порог доли иностранных собственников в китайских компаниях до 51% в течение трёх лет, при этом конечной целью является полная отмена данного ограничения. К 2022 году будет отменено ограничение доли иностранной собственности в местных компаниях-автопроизводителях. Это поможет таким компаниям, как Tesla, которые смогут полностью владеть своими дочерними подразделениями в Китае.
Конечно, надо делать больше, а Китаю следует решительней расчищать институциональные барьеры на пути реформ в промышленности и финансовом секторе. Тем не менее, Китай уже продемонстрировал, что в ответ на торговое давление США он действует более мудрым образом, чем Япония в 1980-е годы. Вместо того чтобы создавать условия для затяжной рецессии, Китай, повышая импорт и ускоряя внутренние структурные реформы, будет поддерживать высококачественный долгосрочный рост экономики.
