Ситуация вокруг Катара становится все более запутанной и напряженной. Попытки стабилизировать ситуацию особенно активно предпринимает Турция.
Министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу провел краткий визит в Катаре, а затем направился в Кувейт. Некоторые источники отмечают, что затем он направится в Эр-Рияд. С ним путешествует также министр экономики Турции.
Примечательно, что на сторону Катара сейчас встали также Ирак, а к блокаде не стали присоединяться Кувейт, Оман и Марокко, а Иордания отказывает идти на дальнейшее ухудшение отношений.
Напомним, что Катар столкнулся с согласованным дипломатическим и экономическим противостоянием своих бывших арабских союзников во главе с Саудовской Аравией, ОАЭ и Египтом. Официальная причина этого раскола – критика эмиром Катара растущего американо-саудовского военного сотрудничества и их позиция против Ирана.
Кризис назревал в течение некоторого времени. В 2014 г. еще один дипломатический раскол между теми же игроками привел к выводу послов из Дохи. За это время Доха была обвинена в связях с "Братьями-мусульманами" (террористическая организация, запрещенная в России) и предоставлении убежища лидеру этой организации после свержения президента Египта Мурси в июле 2013 г.
"Братья-мусульмане" уже были официально объявлены террористической организацией большинством членов Совета содружества стран Персидского залива. После спора в 2014 г., после того как все послы вернулись в Доху, Катар пообещал, что Доха никогда бы не позволила "Братьям-мусульманам" работать на своей территории.
Катар это обещание не выполнил, учитывая, что лидеры "Братьев-мусульман", ХАМАСа, и даже бывшие члены семьи Саддама Хусейна свободно снимают номера в 5-звездочных отелях в Дохе.
Таким образом, несмотря на то что кризис был улажен в течение этого периода, отношения оставались хрупкими. Стали особенно видны негативные последствия Арабской весны, в которой Катар и его основной медиацентр телеканал "Аль-Джазира" открыто поддержали протестующих в Египте, Ливии и Сирии.
Шиитский лидер Ирана стал военной силой, с которой надо было считаться, так как иранские военные принимали активное участие в гражданской войне в Сирии, Ираке и Йемене. Растущее влияние Ирана в регионе Персидского залива еще более усилило напряженность в отношениях между Саудовской Аравией, Египтом, ОАЭ и Катаром.
Большинство членов Совета, особенно Саудовская Аравия, ОАЭ и Бахрейн, весьма критично настроены в отношении положения Катара в плане иранской угрозы. Позиция Катара в отношении переговоров с Ираном считается дестабилизирующей.
Это не было проблемой при администрации Обамы, поскольку никакой реальной поддержки сверхдержавой объединенной антииранской суннитской арабской военной стратегии не было.
Выборы президента Трампа и его жесткие военно-политические взгляды на терроризм и Иран, однако, изменили ситуацию. Во время исторического визита Трампа в Саудовскую Аравию и его присутствия на заседании антитеррористической комиссии в Эр-Рияде США открыто поддержали саудовский суннитский военный альянс IMAFT.
И США, и Саудовская Аравия договорились, что Иран должен быть объявлен центром экстремизма и терроризма и все суннитские страны должны поддерживать эту стратегию в полном объеме. Тем не менее никаких прямых атак со стороны Саудовской Аравии или Трампа в отношении позиции Катара не последовало.
Тем не менее СМИ уже активно оказывают давление на Доху. Саудовская газета Okaz опубликована незадолго до визита Трампа в Саудовскую Аравию доклад о тайной встрече министра иностранных дел Катара, шейха Мухаммед бен Абдул Рахман Аль Тани, который был с официальным визитом в Багдаде в то время, и иранского командующего силами Касима Сулеймани. В статье Доху обвинили в дестабилизации антииранского подхода. Об этом сообщили, несмотря на подписание Дохой антииранской декларации в Эр-Рияде.
Доха несет на себе часть вины, соперничая за более сильные региональные позиции, поддерживая антиправительственные группы в Египте, Сирии, Ливии и Йемене. В то же время она выступила на стороне турецкой ПСР президента Эрдогана и групп типа ХАМАС в секторе Газа.
Доха вовсе не рассматривает Саудовскую Аравию как безобидного соседа. Королевство участвовало в ряде кризисов в Катаре.
В частности, политическая нестабильность в Катаре назрела после бескровного переворота в 1995 г., когда бывший эмир Хамад бен Халифа Аль Тани (1995-2013) сверг своего отца шейха Халифа бен Тани. С этого момента бывший эмир Хамад активно пытается вытащить Катар из тени Саудовской Аравии. Его сын, нынешний эмир, делает то же самое.
Как всегда в регионе, нефть и газ играют определенную роль в продолжающемся конфликте между двумя странами. В 1990-е гг. Катар обвинил Саудовскую Аравию и другие страны в попытке заблокировать экспорт СПГ в странах Совета содружества стран Персидского залива.
Газопроводы на Ближнем Востоке Та же проблема может вновь всплыть на поверхность, так как углеводородное будущее обеих стран в настоящее время находится под давлением. Более активная Саудовская Аравия в настоящее время лидирует в ОПЕК, осуществляет руководство в ОПЕК, в то время как на основе обсуждений с Россией и даже такими странами, как Ирак, политическая позиция власти внутри так называемой газовой ОПЕК, базирующейся в Дохе, является реальным вариантом. Позиция власти Катара в мировом газовом секторе может оказаться под давлением.
Доха стала бельмом на глазу большинства стран Совета содружества и Египта. Вмешательство Катара во внутреннюю политику большинства других арабских стран и при этом достаточно спокойное отношение к Ирану рассматривается как прямое нападение на всех. Саудовская Аравия и Египет были главными объектами нападений со стороны государственного СМИ Катара "Аль-Джазира", который выступал даже с резкими критическими замечаниями и приглашал саудовских диссидентов на ток-шоу.
Энергетическая инфраструктура Катара В то же время сейчас катарские политики в регионе находятся в конфликте с интересами Саудовской Аравии, ОАЭ или Египта. Давняя напряженность, наконец, всплыла на поверхность.
Дипломатическая и экономическая напряженность толкает регион на очень нестабильную территорию. Саудовская Аравия и Египет объединяют свои усилия, чтобы загнать Катар в угол. Цели Эр-Рияда ясны: Катар должен вернуться в арабский IMAFT, отказаться от всей поддержки исламских террористических групп или оппозиционных партий и положить конец дискуссии с иранцами. Однако многолетняя вражда Египта с Катаром не закончится без боя.
Кроме того, на горизонте маячит еще один конфликт. В Катаре не только размещена основная военная база США в регионе Персидского залива, там размещена и турецкая военная база.
Президент Турции Эрдоган заявил, что турецкие вооруженные силы будут защищать Катар. Парламент Турции одобрил меры, позволяющие Турции развернуть до 3 тыс. военнослужащих на базе в Катаре. СМИ Турции, которая имеет несколько просаудовских голосов, отстаивают защиту Катара, союзника по националистическим причинам.
Военное противостояние между властями Саудовской Аравии, Египта и катарскими вооруженными силами может теперь подчеркнуть позицию Турции, члена НАТО. Внутренний конфликт в Персидском заливе потенциально может перерасти в надрегиональное военное противостояние. В настоящее время турецкий военный вариант не очень жизнеспособен, так как турецкие силы в Катаре представлены незначительно.
Кроме того, иранская помощь в Дохе вряд ли возможна, так как военные США в Дохе никогда не позволили бы иранским силам разместиться на полуострове. И это стало бы чрезвычайно опасной военной авантюрой для Турции или Ирана - поддержать Доху в случае конфронтации.
Военные базы США в регионе В то же время турецкая региональная стратегия может ухудшиться, если Эрдоган рискнет поддержать Катар. Несмотря на то что Эрдоган во время встречи с министром иностранных дел Бахрейна шейхом Халидом бен Ахмедом бен Мухаммедом Аль Халифой заявил, что военная база Турции в Катаре призвана содействовать безопасности всего региона Персидского залива и не направлена на какое-либо конкретное государство в Персидском заливе, его поддержка Катара, возможно, окажется слишком неприемлемой для большинства его друзей из стран Залива.
Недавний шаг турецкого ПСР, направленный на то, чтобы ратифицировать два договора о размещении войск в Катаре и подготовить силы безопасности страны, также вызвал гнев.
Реагируя на сильные осуждения из Залива, Анкара указала, что ратификацию военных договоров не следует рассматривать в качестве антисаудовского движения.
Официально Анкара все еще пытается сохранить хорошие отношения с обеими сторонами, но в настоящее время, это кажется очень маловероятным. В последние несколько месяцев Турция активизировала свои усилия по улучшению отношений с Россией и Ираном, не только для поддержки своих продолжающихся военных операций в Сирии, но и исходя из коммерческих интересов, поскольку Иран является огромным рынком для турецких продуктов и Тегеран поставляет газ в Турцию. Анкара видит приоритеты своей геополитической точки зрения, так как один аналитик заявил, что военная база в Катаре несет огромное значение для Эрдогана.
Другие арабские страны, особенно Саудовская Аравия и Египет, смотрят на эти события с яростью. Турки, похоже, решили поддержать более ревизионистский подход Ирана и Катара, противостоя подходу с поддержкой статуса-кво Саудовской Аравии и Египта в регионе. Катар и Турция имеют то же соотношение сил на Ближнем Востоке.
И есть мечты построить региональную суннитскую базу власти, непосредственно бросив вызов Египту и претензиям Саудовской Аравии. Продолжающаяся борьба за власть очень опасна, так как она совпадает с существующим иранским захватом власти в Ираке, Сирии и Йемене. Потенциальный конфликт больше не является надуманным сценарием.
В то же время аналитики заявили, что поддержка Турции в Катаре в настоящее время основывается на многомиллиардных тратах катарского фонда национального благосостояния. Некоторые из них заявили, что позицию Анкары можно объяснить объемом катарских инвестиций, которые, предположительно, составят около $1,5 млрд.
Турецкие компании получили контракты по строительным проектам на сумму более $13 млрд для проведения Кубка мира в 2022 г. в Катаре.
Политически Турция и Катар были в одной лодке с начала Арабской весны, поддерживая антиасадовские группировки в Сирии и полностью поддерживая египетских "Братьев-мусульман".
Если что-то и может объединить обе страны, так это антиегипетская позиция, направленная против президента Сиси, предполагающая свержение режима "Братьев-мусульман" в Египте.
Кажется, что после сближения Саудовской Аравии и Египта, Турция считает, что настало время показать зубы. Анкара, похоже, дала понять Эр-Рияду, Абу-Даби и даже Каиру, что они должны пересмотреть позицию Турции в регионе. Сделка с Катаром является прямым признаком того, что Турция будет нести военную роль в регионе, даже если другим это не понравится.
Азартный Эрдоган может столкнуться с неприятными последствиями, если сильная катарская правящая элита изменится. Турция имеет очень тесные связи в энергетическом секторе не только с Катаром, но и с другими арабскими странами. Основными поставщиками газа Турции в настоящее время являются Россия, Иран и Катар.
Эти игры во власть могут привести к возможному прекращению поставок СПГ Катара, в результате чего на турецком рынке будет ощущаться большое снижение спроса. Другие возможные маршруты очень трудно найти, даже если Россия будет и дальше наращивать поставки газа в Турцию. Были предложены иранские поставки, но глядя на бывшие поставки, они не совсем надежны. Выбор Анкары поддержать Катар поставил крест на будущей политике импорта египетского или израильского СПГ.
Кроме того, поддержка Эрдоганом Катара будет угрожать возможным саудовским инвестициям, запланированным на ближайшие годы. Турецкие компании в этих двух странах ощутят это на себе.
Турецкие оборонные компании, с совместными предприятиями в ОАЭ, искали в последнее время возможность попасть в Саудовскую Аравию, чтобы влиться в часть многомиллиардного инвестиционного плана саудовского «Видения-2030».
Они будут ходить по льду в течение очень долгого времени, считают саудовские наблюдатели. Турецкие оборонные компании пострадали в мае. Тогда было принято решение по отмене сделки с оружием Турции с участием четырех военных кораблей на сумму $2 млрд. Некоторые компании заявили, что это произошло в связи со сделкой с США на поставку оружия на $110 млрд.
В ответ на поддержку Эрдогана в Дохе, Саудовская Аравия, Эмираты и Египет сделали позитивные заявления или даже выразили полную поддержку независимого Курдистана в Ираке. Саудовская Аравия даже позволила социальным медиа в Королевстве поддержать курдские призывы к независимости, косвенно попав в главную уязвимость Эрдогана.
После этого Масуд Барзани, президент де-факто независимого региона иракского Курдистана, заявил о проведении референдума о независимости, который состоится 25 сентября, решение, которое осудила Турция. Премьер-министр Турции Бинали Йылдырым назвал декларацию «серьезной ошибкой». Иракские чиновники были в шоке, но американские официальные лица хранят молчание.
Призыв Барзани к прямому нападению на поддержку Турции в Дохе может увеличить нестабильность в иракском Курдистане, который потенциально может стать ночным кошмаром для Анкары. Несмотря на это, курдские группировки не сотрудничают, а иногда даже борются друг с другом, так что Анкара может ожидать всплеск насилия внутри страны.
Однако есть уже одна жертва нынешней ситуации. IMAFT, или, как некоторые называют его, арабское НАТО, сильно ослаблено. Доха заложила бомбу под пактом стабильности, эффективно вернув Иран на его трон в регионе. Катару придется отступить, но благодаря своей неустанной поддержке Братьев мусульман и открытости по отношению к Ирану, сплоченности IMAFT был нанесен непоправимый ущерб.
Основные арабские вооруженные силы Египта, Саудовская Аравия и ОАЭ, при поддержке Бахрейна, по-прежнему нацелены против Ирана. Другие члены, однако, показали свое истинное лицо. Турция, также является членом IMAFT, и местом установления военной власти в регионе (за исключением Израиля) выбрала Доху. Кувейт и Оман снова пытаются посредничать, даже проводя переговоры с Тегераном.
Кажется, что мечта саудовского заместителя кронпринца Мохаммеда бин Салмана об установлении военной силы, чтобы противостоять Ирану в регионе разваливается. Даже если кризис Катара будет решен, новое геополитическое и военное созвездие не стабилизирует, а, скорее дестабилизирует регион.
Одно можно сказать наверняка - этот конфликт формирует будущее региона.
