Великобритания официально покинет ЕС в полночь 31 января. Это будет долгожданный момент для закоренелых евроскептиков. Даже те, кто решительно выступает против выхода Великобритании из ЕС, наверняка будут рады, что наконец общенациональные дебаты примут новые, более обнадеживающие обороты. Тем не менее, момент выхода станет лишь началом бесконечного процесса.
Выход из ЕС - это процесс, а не однократное событие. 1 февраля новостные издания Великобритании, конечно, будут рассказывать только о Brexit. И хотя премьер-министр Борис Джонсон начнет утверждать, что выполнил недавнее обещание «провести Брексит», его правительство весь оставшийся год должно будет налаживать постоянные отношения между Лондоном и ЕС. Джонсон не сможет выполнить эту огромную задачу, не встретив жесткой критики со стороны местных групп по всему политическому спектру. И все это до того, как начнет ощущаться экономический эффект от выхода из ЕС.
Иногда некоторые упускают из виду, что соглашение о выходе, которое будет ратифицировано британским парламентом в ближайшие дни - результат мучительных дебатов, которые длятся 3,5 года — лишь частично направлено на то, чтобы вывести Великобританию из ЕС. В соглашении разрешен ряд важных вопросов, касающихся Brexit, однако некоторые наиболее спорные из них остались без внимания. Вместо этого одиннадцатимесячный переходный период (пока Великобритания продолжает подчиняться большинству экономических и правовых норм ЕС) должен дать возможность обеим сторонам проработать детали будущих отношений.
Джонсон заявил, что не согласится на продление этого переходного периода и что окончательный договор между Великобританией и ЕС нужно заключить к концу 2020 года. Если не удастся заключить сделку в течение этого короткого времени, Великобритания просто прекратит договорные отношения с Европой - так называемый «жесткий брексит» - результат, которого многие в Великобритании усердно старались избегать последние несколько лет.
Когда-то звучало предположение, что самым большим камнем преткновения для постоянного соглашения Великобритании-ЕС будет попытка Лондона заключить особое соглашение в экономической сфере. Например, было высказано предположение, что Великобритания попросит остаться в рамках Таможенного союза ЕС как полноправный участник, или что Лондон может воспользоваться некоторыми преимуществами единого европейского рынка - беспрепятственного перемещение товаров, услуг и капитала - не принимая на себя ответственность за свободное перемещение людей. Такие позиции неприемлемы для лидеров ЕС, у которых нет оснований уделять слишком большое внимание британской исключительности.
Тем не менее, правительство Джонсона недавно дало понять, что не будет добиваться возможности заключить особое экономическое соглашение. По словам Саджида Джавида, министра финансов Великобритании, лондонская переговорная команда не будет стремиться ни к членству в Таможенном союзе, ни к тому, чтобы воспользоваться преимуществами единого рынка. С практической точки зрения это означает, что Великобритания откажется от доступа к широкому набору международных торговых отношений ЕС в обмен на способность проводить собственную, независимую коммерческую политику. И что британская экономика «разойдется» с экономикой континента, поскольку товары и услуги по обе стороны Ла-Манша будут подчиняться совершенно отдельным наборам нормативных стандартов.
Проведение внешнеэкономической политики дивергенции, безусловно, упростит проведение переговоров с ЕС. Но такой подход будет осуществляться за счет беспроблемной торговли с Европой — и это дорого обойдется, учитывая, что половина бизнеса британских фирм приходится на европейский рынок. Как признает Джавид, последующий период адаптации будет малоприятным. Компании должны будут изменить свой подход к тому, как они ведут бизнес и с кем; по всей вероятности, цены вырастут, рабочие места будут потеряны, уровень жизни снизится.
Похоже, Джонсон и его политические союзники, готовые к разрыву с Европой, готовы навязать Великобритании эти экономические трудности как неизбежное зло. Они ставят пари, что огромные государственные расходы спасут британскую промышленность, а сверхраздутое чувство британской исключительности, позволяющее «двигаться самостоятельно», даст избирателям возможность за что-то уцепиться. Конечно, еще предстоит выяснить, будет ли британская общественность так же рада, как и ее лидеры, предстоящим расходам на Brexit.
Есть и другие области сотрудничества, которые стоит рассмотреть, хотя ни одна из них не отразится так сильно на внутренней политике. Будучи членом ЕС, Великобритания тесно координировала свои действия с 27 другими странами по таким вопросам, как безопасность, полицейская деятельность и разведка, рыболовство, сельское хозяйство и защита потребителей, здравоохранение, окружающая среда и энергетика, а также многое другое. В некоторых случаях британская политика несет на себе неизгладимый отпечаток ошеломляющих 47 лет совместного принятия решений с Европой. Поиск новых механизмов, которые отвечали бы внутренним потребностям в национальной независимости и сохраняли бесчисленные преимущества объединенного суверенитета окажется сложной задачей.
Конечно, Джонсон пользуется преимуществами во внутренней сфере, благодаря солидному большинству в Палате общин. Теоретически он самый влиятельный британский премьер-министр со времен Тони Блэра. Однако снова могут возникнуть разногласия в лагере консерваторов, особенно если возрождается перспектива Брексита без сделки, когда переходный период подходит к концу.
В любом случае, есть и другие политические игроки и институты за пределами Лондона, которым нужны будут решения о результатах Brexit. Например, шотландское правительство требует проведение нового референдума по вопросу развода с Соединенным Королевством. Как профсоюзные деятели, так и националисты в Северной Ирландии опасаются тех позиций, которые Лондон попытается протолкнуть. Между тем, Джонсон собирается не только сохранить успехи, достигнутые его партией Тори на выборах в прошлом месяце, но и усилить вливание консерваторов в традиционные центры рабочего класса Лейбористской партии.
Управлять одновременно всеми этими аспектами будет довольно сложно. И ситуация усугубится, если страна попадет в экономический или политический кризис. Ясно, что европейский вопрос нельзя урегулировать легко и просто. Конечно, 11 месяцев — это недостаточно, чтобы найти набор постоянных механизмов, которые получат широкую поддержку в британском обществе. Великобритания была ведущей силой в европейском проекте почти полвека, и она не сделала ничего, чтобы справиться с нарастающими националистическими настроениями, которые начались в июне 2016 года и поставили страну на путь выхода из ЕС.
Так что да, Великобритания формально выходит из ЕС в полночь 31 января. Но как бы ни ждали этого момента закоренелые евроскептики, этот момент будет лишь началом бесконечного процесса. Если это история отделения Великобритании от Европы, то это будет бесконечная история — та же старая борьба за правильные отношения между Великобританией и ее ближайшими соседями, только теперь она развернется снаружи.
