Две машины несутся навстречу друг другу по проселочной дороге. И та, и другая могут съехать на обочину. Но ни одна не хочет уступать. Что будет дальше? Вот сценарий, который лежит в основе теории игр, в которой официальные лица взаимодействуют друг с другом. Теория игр в экономике и в нынешних обстоятельствах неудивительна, потому что при анализе теории игр учитываются два ключевых политических вопроса.
Первый ─ это американо-китайская торговая война, в которой две машины движутся навстречу друг другу по проселочной дороге, их ведут Дональд Трамп и Си Цзиньпин. Авария сейчас очень вероятна. Оба водителя знают о рисках, но ни один не хочет потерять лицо в игре. Главным вопросом политической базы Трампа является стремление добиться уступок со стороны Китая. Си - еще одна влиятельная фигура, столкнувшаяся с внутренней угрозой своему авторитету после протестов в Гонконге.
На прошлой неделе в Шанхае прошли торговые переговоры между официальными лицами Вашингтона и Пекина. Это было воспринято как обнадеживающий признак ─ свидетельство того, что лидеры двух крупнейших экономик мира полностью понимают опасность протекционизма.
Но способ игры Трампа состоит в том, чтобы заставить противника угадывать. Поэтому он выбрал этот момент, чтобы объявить о чем-то неожиданном: планы введения 10%-го тарифа на импорт китайских товаров в США на сумму $300 млрд. Если они будут введены 1 сентября, Все, что Китай начнет продавать США, будет облагаться пошлинами.
Трамп хочет заключить сделку с Си, и это правда. Однако его стратегия заключается в том, чтобы поставить ногу на ускоритель, а не на тормоз. Белый дом предполагает, что это может стать повторением кубинского ракетного кризиса - еще один классический пример теории игр - когда угроза Джона Кеннеди нажать ядерную кнопку заставила Никиту Хрущева отступить.
Великобритании нужна новая сделка с ЕС, в противном случае Лондону придется покинуть Евросоюз без соглашения. Об этом рассказал новый премьер-министр Соединенного Королевства Борис Джонсон.
Тем временем, Си продолжал катиться вниз по дороге в устойчивом темпе. Он думает, что Трамп будет опасаться нервировать фондовый рынок и заставлять американских потребителей платить больше за смартфоны и ноутбуки. После 40 лет быстрого экономического роста Пекин считает, что он в гораздо более сильном положении, чем Советский Союз в октябре 1962 года.В реальном мире столкновения на встречной относительно редки. В последнюю минуту оба водителя могут нажать на тормоза, потом они набросятся друг на друга с кулаками, а затем все-таки попытаются найти способ проехать. Но несчастные случаи бывают, что наносит большой ущерб.
«Игра» между США и Китаем – это игра между двумя хорошо подходящими противниками. До сих пор «игра» между Великобританией и ЕС за Brexit была более односторонней. Мишель Барнье, главный переговорщик ЕС, с самого начала предполагал, что Мэй, при всей ее жесткой позиции моргнет первой. И в том, что касалось переговоров, которые завершились разработкой соглашения о выходе прошлой осенью, он оказался абсолютно прав. С начала года динамика игры изменилась, когда впервые стало ясно, что включение Северной Ирландии в соглашение означает, что сделка Мэй не получит поддержки парламента.
Неспособность Мэй реализовать результаты референдума привела к росту партии Брексит, которая лидировала на выборах в Европарламент. Консерваторы, понимая, что партия сталкивается с экзистенциальным кризисом, бросили Мэй и заменили ее кем-то, кто, как им казалось, сможет держать под контролем угрозу, которую представляет Найджел Фарадж.
Борис Джонсон, став премьер-министром, изменил кабинет так, чтобы им управляли истинные сторонники Brexit. Подготовка к выходу без сделки была расширена, чтобы показать остальной части ЕС, что правительство имеет в виду именно то, что говорит. Джонсон дал понять, что не спешит начинать переговоры и, распыляя деньги, создает впечатление, что хотел бы провести всеобщие выборы, чтобы получить мандат для более жесткого Брексита. С точки зрения теории игр это имеет смысл. Как и Трамп с Си, премьер-министр пытается заставить ЕС угадывать.
Новому премьер-министру потенциально играет на руку то, что экономика еврозоны находится в худшем состоянии, чем год назад. В частности, производственный экспорт Германии пострадал от мирового спада, и Берлин опасается, что Трамп сделает его мишенью, открыв второй фронт в торговой войне. Ангеле Меркель не нужен брексит без сделки.
До сих пор ЕС придерживался своего курса, отказываясь признавать, что ему придется возобновить соглашение о выходе. Он думает, что парламент вырвет руль из рук Джонсона в последнюю минуту, чтобы помешать аварии. Может это и будет правильно. Однако новое чувство нервозности в Дублине стало мерой того, как изменилась природа игры между Великобританией и ЕС. Лео Варадкар беспокоит влияние Brexit без сделки на экономику Ирландии. Готов ли ЕС продать Ирландию, чтобы избежать ее?
