Тереза Мэй объявила о жестком варианте Brexit, в рамках которого Великобритания покинет не только ЕС, но и единый европейский рынок. Это, безусловно, совсем не то, что хотели услышать в Сити, деловом центре Лондона.
При этом премьер-министр назвала финансы и автомобилестроение - те секторы экономики, для которых "элементы нынешних условий доступа к единому рынку" могут быть сохранены в будущем торговом соглашении.
В Сити выражают надежду, что специальное соглашение, базирующееся на существующей юридической концепции "эквивалентности", будет включать высокий уровень доступа к Европе.
В то же время все понимают, что после Brexit будет трудно сохранить "паспортизацию", которая позволяет финансовым компаниям одного из членов ЕС обслуживать клиентов в других 27 странах-членах без создания местных структур.
За пределами единого рынка, говорит адвокат юридической конторы Allen & Overy Дэмиан Каролан, "паспортизация, какой мы ее знаем, мертва". Два крупных банка, HSBC и UBS, на прошлой неделе уже подтвердили намерение перевести из Лондона 1 тыс. рабочих мест, сообщает британский журнал The Economist.
Каждой финансовой компании необходимо иметь собственный план экстренных мероприятий. Для работающих в Сити он должен быть сфокусирован на так называемых условиях "эквивалентности", которые позволяют финансовым фирмам третьих стран иметь доступ к ЕС, если в стране базирования существуют эквивалентные регулирующие правила.
В настоящее время лишь некоторые нормативы, такие как регулирование расчетно-клиринговых организаций и торговли ценными бумагами, соответствуют этим условиям. Значительная часть финансового сектора, включая такие как банковское кредитование и страхование, не подпадают под эту концепцию. И даже там, где эти нормативы совпадают, их применение будет связано, по сути, с политическим решением.
Оптимисты надеются, что эквивалентность будет не только базой будущего соглашения, но, возможно, даже позволит Великобритании отменить некоторые из ее наиболее жестких пунктов регулирования. При этом, как отмечает адвокат юридической конторы Norton Rose Fulbright Джонатан Хербст, для "изменяемой геометрии" в регулировании имеются прецеденты.
Так, например, для получения доступа к американским клиентам некоторые британские клиринговые центры уже согласились на частичное подчинение американским регулирующим органам. Если они занимаются торговлей в евро, то ничего не мешает им обратиться с такой же просьбой к Европейскому центральному банку, при этом оставаясь в Лондоне.
Но на пути подобных инициатив могут встать политические соображения. Условия эквивалентности находятся в ведении регуляторов ЕС, и этот статус может быть легко отозван. Великобритания как член ЕС уже имеет идентичные нормативно-правовые нормы. Но в крайне накаленной политической атмосфере даже небольшое будущее отклонение от них может быть истолковано как уход от эквивалентности.
Следует заметить, что еще до июньского референдума о выходе из ЕС ЕЦБ рассматривал вариант перевода в еврозону центров безналичных расчетов в евро.
В то же время было бы странно, как указывает Хербст, позволить канадским банкам работать в ЕС, в рамках недавно заключенного соглашения о свободной торговле между ЕС и Канадой, на более благоприятных условиях, чем британские банки.
Что касается клиринга, то, скорее всего, торговля производными финансовыми инструментами в евро будет переведена в Нью-Йорк, а не в континентальную Европу. По мнению Каролана, для ЕЦБ будет не просто помешать этому, если, конечно, регулятор не запретит европейским банкам использовать неевропейские клиринговые центры, из-за чего они лишатся доступа к ликвидности. В интересах ЕЦБ согласиться на особые условия клиринга.
По другим видам финансово-рыночной деятельности, скорее всего, будет нелегко договориться, особенно если широкие переговоры по Brexit скатятся к взаимным претензиям и обвинениям.
