На этой неделе глава Банка Англии Марк Карни дал понять, что в ближайшей перспективе в Великобритании не следует ожидать повышения процентных ставок. Сохранение низких ставок в среднесрочной перспективе поддерживает и новый член Комитета по кредитно-денежной политике Банка Англии Гертьян Влиге.
В своем выступлении в Лондонской школе экономике Влиге называл долг, демографию и распределение дохода основными причинами этой политики.
"Долг все же имеет значение. Десять лет назад это было еще спорным утверждением. Сегодня мы имеем достаточно доказательств, что домохозяйства и компании с более высоким уровнем долга намного резче сокращают расходы, чем те, у кого меньше долгов, в период замедления. После падения дохода долг по сравнению с доходом увеличивается еще быстрее, причем до непозволительно высокого уровня для заемщика (или кредитора), становясь сверхнормативной задолженностью. Заемщик хочет уменьшить долг, но для этого ему необходимо резко сокращать расходы".
Рецессия в экономике с высокой долговой нагрузкой продолжается дольше и в более тяжелой форме, чем спады в экономике с небольшим долгом. Выбраться из долговой ловушки не так просто. Списать долг легче для отдельных секторов и достаточно трудно для всей экономики. Выход из кризиса задолженности через рост намного предпочтительнее, но это длительный и трудный процесс, так как темпы роста должны превышать реальную процентную ставку, отмечает британский журнал The Economist.
Банк Англии сделал все, чтобы помочь этому процессу: низкая ставка (0,5%) в течение семи лет и программа количественного смягчения (QE).
Вторая причина - демография. Люди сегодня живут дольше, и им необходимо сберегать больше. Уменьшение количества работающих граждан может означать, что необходимо меньше капитала. Эти два фактора должны подталкивать процентную ставку вниз (более высокий объем требуемых сбережений, более низкий объем требуемых инвестиций). Однако, в связи с тем что доля пенсионеров увеличивается, сбережения снижаются (пожилые люди тратят свои сбережения). Это может подтолкнуть реальную процентную ставку вверх.
Влиге приводит результаты исследования, которые показывают, что понижающий эффект на реальные ставки намного сильнее, чем повышающий. Таким образом, демография имеет длительное по времени воздействие.
И, наконец, третья причина - распределение дохода. По мере увеличения неравенства богачи имеют больше денег, но тратят меньше (сберегают больше) от каждого дополнительного доллара. Исследование Рачел и Смит от 2015 г. показало следующее:
"Если вы увеличиваете долю национального дохода, которая уходит чрезвычайно богатым гражданам на 7 п. п. (изменение в США с 1980 г.), то в итоге требуемый объем сбережений увеличивается примерно на 2 п. п. Лишь это изменение может подтолкнуть вниз реальную процентную ставку на 0,5 п. п.".
Между тем, по мнению Вилге, все три фактора могут взаимодействовать:
"Экономика с высокой долговой нагрузкой сталкивается с препятствиями и нуждается в более низких процентных ставках. Экономика с высокой долговой нагрузкой и с негативными демографическими тенденциями нуждается в еще более низких процентных ставках. А если экономика с высокой долговой нагрузкой и негативными демографическими тенденциями имеет и высокое неравенство, то понятно, что ей больше всего необходимо".
Стандартные экономические модели не учитывают все эти факторы, так как считают их непринципиальными. В итоге эти модели не способны ответить на вопросы о долгосрочных изменениях, реальных ставках и росте.
Именно поэтому Влиге поддерживает главу Банка Англии: "Реальная процентная ставка для экономики должна быть очень низкой в течение длительного времени. При этом, когда ставка рефинансирования все же начнет подниматься, ее рост должен быть очень медленным".
Рынки восприняли эту мысль достаточно узко: британский фунт резко обесценился по отношению к доллару. Но инвесторы восприняли ее в более широком смысле: мы обречены на медленный рост, низкую ставку и низкую инвестиционную прибыль.
