В Россию вернулась "голландская болезнь"

Ускорение роста ВВП с 1,6% в 2017 г. до 2,3% в 2018 г. после пересмотра данных по приросту строительного сектора говорит о высокой зависимости экономики РФ от цен на углеводороды и добывающего сектора. Это признаки "голландской болезни".

Самыми значимыми факторами показанного Росстатом ускорения роста ВВП в 2018 г. до 2,3% стали увеличение вклада добычи, строительства и сектора госуправления, а также ускорение роста экспорта при резком замедлении импорта.

• Силуанов: российская экономика избавилась от "голландской болезни"

При этом декабрь 2018 г. отличается от предыдущих месяцев структурой прироста промышленного производства. В частности, обработка перешла к стагнации, а рост – традиционно для послекризисного периода – обеспечивала добывающая промышленность.

В условиях введенного в декабре нового раунда ограничений добычи со стороны ОПЕК+, это ставит под вопрос достижимость высоких приростов ВВП в 2019 г., - отмечается в "Комментариях о государстве и бизнесе" Центра развития Высшей школы экономики (ВШЭ).

Общий вывод здесь можно сделать такой: зависимость экономики от топливноэнергетического комплекса сохраняется, причем с восстановлением высоких темпов нефтедобычи "голландская болезнь" обостряется и темпы роста обрабатывающей промышленности замедляются.

Что ждет нас ?

В связи с декабрьскими соглашениями ОПЕК+, действие которых продлится до июня 2019 г. (и может быть пересмотрено в апреле), Россия должна снизить добычу примерно на 11,5 млн т, или на 2,1% от уровня 2018 г. - 556 млн т.

При этом в первом полугодии 2019 г. размеры снижения добычи в процентном отношении могут быть меньше, что, тем не менее, все равно отрицательно скажется на темпах роста сектора в годовом выражении.

По прогнозам ВШЭ на основе эконометрического анализа опросов Росстата по промышленности в целом, компенсация отрицательного вклада нефтедобычи и небольшое ускорение годовых темпов роста промышленного производства по сравнению с декабрьскими на фоне повышения НДС вряд ли возможны, и вероятнее всего, эти темпы в первом квартале будут в пределах 1,0–1,5% год к году.

Наиболее быстро растущим элементом конечного спроса в ВВП стал экспорт (6,3% прироста в 2018 г. после 5% в 2017 г.), а наибольший вклад в прирост ВВП со стороны конечного спроса внес чистый экспорт (на фоне резкого замедления роста импорта с 17,4% в 2017 г. до 3,8%).

При этом обратим особое внимание на индикаторы их эффективности и международной конкурентоспособности: динамику производительности труда и удельных трудовых издержек (ULC) в валютном выражении.

Снижения валютного курса для поддержания международной конкурентоспособности экспорта и экономического роста остается важным.

• Промпроизводство в России в январе снизилось сразу на 21,5%

Конечно, при укреплении курса рубля производителям легче закупать импортное оборудование и увеличивать инвестиции в модернизацию производства. Однако более важно то, что при этом снижается их ценовая конкурентоспособность как на внешних, так и на внутренних рынках, а значит, сокращаются возможности для роста выпуска.

При этом наращивать инвестиции, которые в российских условиях часто следуют за ростом выпуска, становится нецелесообразно. Хотя в целом российский экспорт носит преимущественно сырьевой характер, динамика курса рубля важна как для него, так и, особенно, для наращивания несырьевого экспорта.

Это тем более актуально, что начиная с 2010 г. сырьевой экспорт в России под влиянием процессов энергосбережения и появления новых источников энергии, по данным ОЭСР, снизил зависимость от увеличения внешнего спроса в странах присутствия российских экспортеров.

Ранее внешний спрос всегда был основным фактором увеличения российского экспорта: на 1% прироста спроса на внешних рынках приходилось, как показывают эконометрические расчеты ВШЭ, около 0,6% прироста российского экспорта.

В то же время курсовой фактор по-прежнему важен для динамики импорта: 1% укрепления реального эффективного курса рубля или прироста относительных удельных трудовых издержек в долларовом выражении приводит, по нашим оценкам, к росту доли импорта в совокупных внутренних расходах примерно на 0,5 п. п.

В результате, если курс рубля не будет укрепляться, а внутренний спрос в России вырастет, его (внутреннего спроса) прирост будет аккумулирован российскими производителями.

На фоне адаптивной валютной политики (то есть перехода к плавающему валютному курсу) ценовая конкурентоспособность российских производителей растет. В 2018 г. относительные удельные трудовые издержки (RULC) в России, по данным ОЭСР, оценивались на уровне около 80% относительно 2010 г. (близко к их динамике в Бразилии, Турции и Южной Африке), а в Китае – 140%. В определенном смысле это означает постепенную потерю конкурентоспособности китайской экономики и увеличение возможностей по развитию обрабатывающих производств в других странах, включая Россию.