Об интересе, проявляемом иностранными инвесторами к экономике России, формировании и расходовании валютных резервов, разработке плана структурных реформ рассказал в эксклюзивном интервью в Давосе Игорь Шувалов, первый заместитель председателя правительства России.
- Игорь Иванович, завершилась встреча с иностранными инвесторами. Какие вопросы задают? Их интересуют перспективы российской экономики, готовы и они инвестировать?
- Во-первых, мы видим большой интерес к России, к российской повестке, интерес к тому, как будет развиваться взаимодействие Российской Федерации и Соединенных Штатов Америки. Это, может быть, сегодня вопрос номер один. Но если про экономику, участники сессии отмечают наши успехи в макроэкономической стабильности, хотят знать, как мы будем себя вести в течение 17-18-х годов. Понимают, что в 18-м году выборы президента, хотим ли мы использовать дополнительные деньги, для того чтобы поддержать социальную сферу.
Мы дали все необходимые разъяснения, что будем вести себя ответственно, и накануне буквально прошло совещание у президента, где мы докладывали о том, какие могут быть риски, если мы будем придерживаться не той расходной части бюджета, которая утверждена законом, а будем тратить то, что дает сейчас нефтяная конъюнктура.
Мы согласились, президент согласился: мы предложили, что все деньги, которые будут поступать в экономику, вернее нам приходить как разница цены между тем, что заложено в бюджете 40 долларов за баррель и выше, мы эти деньги будем направлять в резервы. И, таким образом, мы будем формировать большие резервы и правительства, и Центрального банка. С другой стороны, это будет давать большую предсказуемость по стоимости рубля, что необходимо для экспортеров.
Задают другие вопросы: как мы будем менять отношение или не менять к иностранным инвесторам, как мы относимся сейчас к иностранным инвесторам из Европейского союза и Соединенных Штатов, несмотря на санкции, или есть изменения в какой-то последний момент, будем ли мы из допускать в стратегические активы - самые разные вопросы. То, что отмечают в целом инвесторы, что ситуация в России меняется, что оценивать ситуацию надо только по динамике. Динамика наблюдается, и вчера сессии и сегодня все это подтверждают.
- Как изменится ситуация в российской экономике? Вы говорили, что пошло оздоровление. Так все-таки, мы уже выписаны из больницы или еще в палате находимся?
- Выписаны из больницы - это будет тогда, когда у нас будет наблюдаться устойчивый рост и повышение доходов наших граждан. Пока это не наступило. Поэтому вылеченные, все накопившиеся такие проблемы, у нас нет пузырей, мы не так сильно теперь зависим от цен на нефть - много других позитивных факторов для того, чтобы приходили инвесторы: очень стабильная макроэкономика, низкая инфляция, будет ниже в течение этого года, мы надеемся и все сделаем для этого, но реально когда мы выйдем из этого состояния более сложной и газифицированной структурой экономики, не так мы должны зависеть от конъюнктуры цены на нефть и газ.
Больше технологий и инноваций в производстве, совершенно другое отношение к образованию и обучению людей в течение их всей рабочей жизни, то есть много, что нужно сделать. И это должны быть устойчивые показатели роста и, конечно же, постоянно повышающиеся доходы населения. Это наша цель.
- То есть вы сказали, изменения подхода к образованию, то есть как Кудрин в своей программе предлагал увеличение расходов на образование после 18-го года?
- Сейчас готовит и министерство экономического развития, и ЦСР, и мы проводим с Алексеем Леонидовичем Кудриным регулярно встречи, они по блоку структурных реформ и, в частности, подготовке человека к новой экономике, безусловно, связаны с системой образования. Это большие наработки, очень интересные, и, конечно, надо понимать, какая будет экономика, сколько она позволит нам расходовать, каков будет бюджет, и во всем этом многообразии мы должны понимать, какие для нас сейчас самые важные точки в образовании. Как подготовить этого человека, чтобы он конкурировал в глобальной экономике.
Конечно, это, наверное, потребует дополнительных бюджетных расходов, но эти бюджетные расходы можно обеспечить, только если экономика даст доходы, поэтому в целом опять приоритет - это макроэкономика, это постоянное развитие. Вот этот рост, который был в IV квартале, его нужно поддержать, с тем чтобы он стал устойчивым в течение 17-го года. Разные цифры называют эксперты, я в том числе называл от процента до 2% - возможен рост в 17-м году, и увеличивающаяся экономика позволит в том числе увеличивать расходы и на здравоохранение, и на образование, в том числе должно быть связано со структурным реформами в этих областях. Это невозможно - просто деньги направить точно так, как мы расходуем на образование сегодня. Это должно быть новое образование.
- Структурные реформы, по каким основным направлениям они пойдут в этом году?
- Что касается реформ, это в любом случае нужно весь год готовить эти реформы. И в мае мы должны представить план действий правительства на перспективу до 2025 года, и представить - это же не просто план, который мы представим президенту: он должен быть исполнимый план.
В течение всего 17-го года нужно работать правительству с экспертами, региональными властями, муниципальными властями, для того чтобы продвигать эту повестку. И ведь только то можно исполнить, что будет восприниматься нашими гражданами. Если это какие-то жесткие шаги, резкие шаги, неприемлемые шаги, вряд ли мы добьемся успехов.
Поэтому структурная повестка, о которой все время говорят, она должна быть поддержана населением. Она может быть поддержана только тогда, когда все продумано до мелочей. Мы в состоянии убедить в необходимости проведения этой повестки и объясниться с людьми, когда будет результат, позитивный результат, и в чем он будет заключаться. Поэтому это сложная работа.
- Вы говорили про нефтегазовые доходы. А можно ожидать, что их доля в нашем бюджете в этом году продолжит снижаться, как и было в предыдущие годы?
- Мы ожидаем, что продолжим снижаться, и мы договорились на совещании у президента, если экономика, мы надеемся, что экономика больше давать нефтегазовые доходы. И вот эти ненефтегазовые доходы направить на поддержку различных отраслей, там, где нужна такая поддержка, и поддержать социальный сектор.
- Ненефтегазовые доходы, они откуда придут?
- Экономика растет.
- Какие сектора?
- Все, кроме нефти и газа. - Сельское хозяйство?
- Абсолютно все. Это услуги, сельское хозяйство, промышленность, это все, что мы не считаем сырьевой экономикой. Поэтому что нас с вами окружает, все, что производит добавленные продукты, - это и есть несырьевая экономика.
- Я имею в виду, на какой сектор больше надежды возлагаются?
- Нет, мы должны расти все, мы никому не должны мешать. Надеемся, конечно, что сельское хозяйство поддержит положительные тренды, это важно, но помимо сельского хозяйства у нас есть отрасли: деревообработка, химическая промышленность и многое другое. Пусть это растет все настолько, насколько можно. Самое главное - обеспечить рост.
- Рост в сельском хозяйстве, как вы считаете, в первую очередь за счет санкций?
За счет государственной поддержки сельского хозяйства. Мы огромные денежные средства направляем, но, что надо сказать, эксперты, которые следят за развитием сельского хозяйства, - это разумные расходы, эффективные. Почему они эффективные? Потому что с образованием этого приоритетного национального проекта в 2006 году сельского хозяйства, по ОПК, и тех успехов, которые мы достигли, это означает, что вся программа была хорошо продумана. Она хорошая, расходы все эффективны. И все, что мы тратим на сельское хозяйство, все приносит нам с вами рост. И это в первую очередь государственная программа, во-вторых, конечно, спрос на нашу продукцию, рынки зарубежные заинтересованы в нашей продукции. И контрсанкции, конечно, помогают продавать внутри России.
И этот 17-й год крайне важен для российских, потому что еще действуют контрсанкции, можно бороться за полку в магазине, для того чтобы поставить свою продукцию, и потребители должны к этой продукции привыкнуть. С тем чтобы потом не конкурировать уже так жестко с зарубежными поставщиками. Наша продукция уже сейчас должна быть конкурента и ожидать открытия рынка.
- Вы говорили о том, что не будет вводиться прогрессивная налогов, а вот через два года все-таки какие изменения в налоговой системе могут произойти?
- Это все то же самое, что вы спрашиваете, в целом про повестку. В 17-м году нужно налоговую рамку на будущий политический цикл определить. Нужно, чтобы эксперты поругались, поссорились, потому что разные точки зрения.
Вообще, по большому счету, было бы хорошо - как мне видится на сегодняшний момент, это, я сейчас скорее скажу как эксперт, а не как член правительства, - оставить на следующий политический цикл налоговую систему в том виде, в котором она существует. Это было последовательно предсказуемо, и все бы понимали, что мы действуем в этой налоговой рамке и эта налоговая рамка дает определенные доходы бюджетной системе. Но, тем не менее, звучат разные предложения: кто-то предлагает повысить ставку налога на добавленную стоимость, кто-то говорит еще о каких-то налогах, но все это дискуссии для экспертов, нужно смотреть расчеты.
Когда эти расчеты будут приведены, обсудим в правительстве с экспертами, потом доложим президенту. И посмотрим, на какой финальной налоговой рамке этой налоговой системы в новом виде мы остановимся, с тем чтобы законодательство было принято в 18-м году. И с 1 января 19-го было объявлено, какая налоговая рамка на следующие годы, и мы постараемся ее так же не менять.
Но, тем не менее, еще раз скажу, что лучше всего было бы придерживаться тех налоговых правил, с минимальными изменениями, если они потребуются, которые действуют сейчас. Инвесторам понятно, привыкли, это связано с и бухгалтерской отчетностью, это связано со многими другими факторами, все понимают, как работать на рынке.
- Если говорить про рубль, он укрепился в прошлом году, но это ведь не радует экспортеров?
- Не радует. Вот то, с чего мы с вами начали: что, формируя резервы, в том числе будем накапливать иностранную валюту в наших резервных фондах, это позволит стабилизировать курс рубля и страховать его от чрезмерного укрепления.
Мы надеемся это продолжится какое-то время, не нужно думать, что это будет всегда, это точно так же, как контрсанкции. Это поможет нашим экспортерам определенное время, какую-то перспективу (год-два), но это не может длиться до бесконечности. У нас свободно плавающий рубль, и мы эту сейчас проводим работу и договариваемся с Банком России только лишь для того, чтобы поддержать позитивные тренды в экономике. И с тем, чтобы кто начал производство и не готов сейчас пока еще конкурировать на внешних рынках при значительно окрепшем рубле, им нужна в том числе предсказуемость.
Мы эту предсказуемость сейчас демонстрируем, но не надо ожидать, что это будет всегда. Это вредно для экономики. Если мы будем придерживаться такого рода действий, это будет означать отход от принципов свободного рубля, и второе: это наносит определенный ущерб, так что это эти операции или действия, которые будут продолжаться ограниченное время.
- В мировой экономике есть такая предсказуемость. Вот, например, Анатолий Чубайс заявил, что он ужаснулся, якобы сейчас кризис либеральной мысли, и здесь все в Давосе в ужасе. Вы тоже?
- Я посещал сессии, которые не связаны ни с либеральным ужасом, ни с консервативным, я посещал сессии, которые связаны исключительно с практической работой.
Есть интерес к России, этот интерес должен быть властями изучен. Мы внимательно слушаем запросы, на которые нужно отвечать. Объясняем нашу политику, и самое главное что я вижу - огромный интерес к России.
Что всех заботит? Никто не понимает, как будет устроен мировой порядок с приходом нового президента Соединенных Штатов, как будут строиться отношения между Россией и США, между США и Китаем, все задают эти вопросы, но, вы знаете, это все большие страны, и мы большая страна, и Китай, и Соединенные Штаты - все.
Мое отношение к тому, что сейчас происходит, - это будет как раз больше предсказуемости, больше позитивного развития, повестка будет более насыщенной, по крайней мере для экономики. Что касается глобальной политики, я не спекулирую, это не моя работа, но уверен, что у нас есть возможность построить серьезные отношения одновременно и с Китайской Народной Республикой, и с Соединенными Штатами Америки.
Здесь все время задают вопрос, какова же альтернатива. Мы не должны здесь рассматривать какую-то альтернативность, мы строим отношения со всеми, кто хочет видеть в нас партнера и друга. У нашего президента абсолютно прозрачная позиция, абсолютно ясная. И мы никогда не закрывались ни от кого, даже когда кто-то вводил санкции против нас. Мы по-прежнему подтверждаем, и здесь много запросов от европейских стран – когда же вы начнете диалог.
Мы начнем диалог тогда, когда вы готовы. Потому что пока Европейский союз не открывает для нас эту возможность для диалога. И, конечно же, и со стороны Штатов если будет запрос на это, и правительство и бизнес - мы все готовы работать. Кстати, одно очень интересное замечание: я встречался с американскими компаниями, и они просят о поддержке бизнес-диалога между российскими и американскими компаниями и хотят начинать этот диалог, до того как будет установлен диалог между президентом Путиным и президентом Трампом.
Интересная тенденция: бизнес очень чувствует, чувствует дух времени, вот они хотят начинать действовать немедленно, в том числе предлагают какие-интересные проекты инновационные по поддержке малого и среднего бизнеса. Мы договорились о встрече в Москве в ближайшие недели.
- То есть они не ожидают ужаса с приходом Трампа и с выполнением его предвыборных обещаний. Что вам говорят?
- Когда со мной общаются, мне это не говорят, потому что мне это все равно. Понимаете, это какие-то страшилки, какие-то очень эмоциональные оценки, это не имеет к реальности, к запросу рядового гражданина вообще никакого отношения.
Потому что нужно строить мощную, сильную экономику. Можно спекулировать сколько угодно - есть какой-то кризис в либеральных ценностях или их нет. Это все, понимаете, разговоры, которые не имеют отношения к реальной экономической жизни, хотя со мной могут поспорить люди, которые об этом говорят, но очень много накопленных проблем в мировой экономике.
Глобальная экономика сейчас находился в сложном положении, мы должны были из предыдущего кризиса уже вступить в фазу устойчивого роста, но до сих пор не вступили.
Совершенно другие вещи происходят в экономике, нежели мы еще совсем недавно изучали и понимали, и надо быть гибкими, достаточными, для того чтобы экономике дать возможность совершенствоваться.
Новые технологии, новые возможности, огромные скорости - конечно же, это все несет и определенную степень непредсказуемости и сложности.
Сложности будут возникать то там то здесь, и они будут возникать быстрее. Вот этот опыт предыдущих сложностей 8-го, 9-го, 10-х годов и начиная с 14-го, так закалил и нашу экономическую систему, и возможность управления рисками, что как раз мы адаптированы к тем сложностям, которые будут возникать, но надо на фоне любых сложностей, которые будут, двигаться вперед, добиваться развития. Мы, в принципе, к этому готовы.
