Рынки не любят неопределенность Автократы обеспечивают рост рынка, по крайней мере в краткосрочной перспективе Разделение электората означает риски в долгосрочном периоде
Москва, 25 апреля. Победу президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана на апрельском референдуме многие наблюдатели называют "вызывающим беспокойство шагом в сторону автократии".
По итогам плебисцита Эрдоган получил практически неограниченную власть в стране
Однако турецкая лира, государственные облигации и фондовый рынок положительно отреагировали на референдум. Это стало еще одним подтверждением того, что связь между рынком и демократией не всегда такая прочная.
Как неверный муж, инвесторы могут клясться в своей верности демократии, но одновременно с этим гулять на стороне.
В Турции инвесторы, возможно, опасались нестабильности, если предложение Эрдогана не получило бы поддержку. Нелюбовь инвесторов к неопределенности - хорошо известное правило.
В первые годы правления Эрдогана, когда он считался либеральным демократом, был стабильный экономический рост; и его постепенная трансформация в автократа не отпугнула инвесторов.
С тех пор как он возглавил правительство, стамбульский фондовый рынок вырос на 760%.
Авторитарное правительство может обеспечить определенность, по крайней мере на короткий отрезок времени. В 1922 г., когда Муссолини пришел к власти в Италии, прибыль рынка акций взлетела на 29%, а государственных облигаций - на 18%, утверждает Майк Стаунтон из Лондонской школы бизнеса.
Приход Гитлера к власти в 1933 г. увеличил возврат немецких акций на 14%, а облигаций - на 15%.
В тот же год Уолл-стрит продемонстрировала еще более впечатляющие результаты, хотя уже тогда все считали Гитлера опасным экстремистом.
Самые развитые экономики мира склонны быть демократическими и более открытыми торговле и иностранным инвестициям. Но как видно на примере Китая, можно добиться невероятного экономического роста без демократической системы.
Фондовый рынок Китая (вместе с гонконгским) показал один из самых лучших результатов в мире в этом веке, отмечает британский журнал The Economist.
Если вернуться на 100 лет назад, то тогда инвесторы с большим подозрением относились к демократическим преобразованиям.
В мире до 1914 г. доминировали правительства, которые ограничивали права избирателей, а валюта была привязана к золотому стандарту, отчасти для защиты кредиторов от разрушительной инфляции.
После прихода массовой демократии после 1918 г. начался бум в 1920-х гг., а затем наступила Великая депрессия, крах фондового рынка и отказ от золотого стандарта.
Демократии могут создавать политику, которую трудно назвать рыночной; интересы обычных избирателей и международных инвесторов также не всегда совпадают. Если избиратели поддерживают таможенные пошлины, национализацию и более высокие налоги для компаний и богачей, то валюта и фондовые биржи, как правило, от этого страдают.
Великий "бычий" рынок 1980-х и 1990-х гг., с другой стороны, совпал с политическим движением в сторону уменьшения регулирования, снижения налогов и роста свободного трансграничного движения капитала.
После падения Берлинской стены многие бывшие коммунистические страны приватизировали государственные предприятия и открыли свой внутренний фондовый рынок. Во многих странах инвесторы не обращали внимание на то, какая партия у власти; экономические реформы продвигали Билл Клинтон, Герхард Шредер и Тони Блэр, все левоцентристские политики.
Но ситуация вновь меняется. Трудно не заметить поразительное сходство между выборами в Америке и референдумами в Великобритании и Турции. Во всех трех случаях электорат сильно разделен, а отрыв победителей минимален (Дональд Трамп проиграл в народном голосовании, но выиграл в коллегии выборщиков).
Во всех трех случаях победившая сторона получила поддержку в основном в сельской местности и небольших городах. Несмотря на незначительный отрыв, победители настаивают на получении мандата на радикальные политические изменения.
Демократия лучше всего работает тогда, когда есть консенсус и избиратели готовы признать легитимность поражения своей стороны. Но намного сложнее, когда существуют острые идеологическое разногласия, а электоральная система производит результаты по принципу "победитель получает все".
Все это, скорее всего, приведет к более радикальным политическим изменениям, которые уже вряд ли устроят рынки. Общее движение в сторону авторитарной и более националистической политики импонирует избирателям, чей уровень жизни давно не улучшается.
Этот процесс может создать цепную реакцию: националистическая политика в одной стране может спровоцировать ответную реакцию у ее соседей и торговых партнеров.
Инвесторы могут считать, что некоторые из этих авторитарных лидеров будут проводить политику, которая им понравится в краткосрочной перспективе - к примеру, сокращение налогов. Но в долгосрочной перспективе подобное развитие событий приведет лишь к большому разочарованию.
