Ожидалось, что турецко-российское соглашение о прекращении огня в Идлибе ослабит экономическую нестабильность в Турции. Однако премия за риск в стране осталась почти неизменной на фоне влияния кризиса коронавируса.
Глобальные последствия вспышки коронавируса усиливают давление на экономику Турции, которая и так давно страдает от внутренней и внешней напряженности. 11 марта в Анкаре был подтвержден первый случай заражения, когда паника из-за вируса разгорелась практически сразу после волнений от военного вмешательства Турции в Сирию.
Быстрое распространение COVID-19 из Китая потрясло мировую экономику, которая уже была нестабильной и которую пошатнули действия Вашингтона против Китая. Несмотря на то, что истинные масштабы человеческого и экономического ущерба от вспышки коронавируса пока неизвестны, шаги по минимизации последствий создают «производные» риски: война цен на нефть между Саудовской Аравией и Россией.
Несколько недель назад напряженность в российско-сирийском альянсе в Идлибе была главным фактором в группе рисков в Турции, но распространение коронавируса усиливается, отражая тенденцию во всем мире. Его влияние на путешествия и другие виды экономической активности стало очевидным еще до того, как Турция получила подтверждение о первом зараженном пациенте. Это произошло довольно давно, после того как вирус достиг соседние страны, включая Иран, наиболее пострадавшую страну на Ближнем Востоке.
Премия Турции за риск, отраженная в кредитных дефолтных свопах, — хороший индикатор влияния экономической и политической напряженности на страну. Совсем недавно, 13 января, министр финансов Берат Албайрак, который является зятем президента Эрдогана, одобрил снижение премии за риск в стране до 267 б.п., самого низкого уровня с мая 2018 года. «С момента валютной атаки в августе 2018 года нам удалось достичь улучшения на 320 б.п. Наши экономические показатели в 2019 году укрепили доверие к нашей стране. В 2020 году мы пойдем еще дальше», — написал Албайрак.
Однако всего за несколько недель премия за риск достигла 340 б.п. на фоне резкой эскалации военной интервенции Турции в Идлиб, когда в результате одного нападения 27 февраля погибло более 30 солдат. Встреча Эрдогана 5 марта с президентом России Владимиром Путиным вселила надежду на то, что сделка по преодолению кризиса приведет к снижению премии за риск.
Действительно, саммит в Москве привел к заключению соглашения о прекращении огня, однако восприятие риска Турцией практически не изменилось. 9 марта кредитные дефолтные свопы в стране превысили 390 б.п., на следующий день под влиянием эпидемии коронавируса поднялись до 420 б.п.
Рано утром 11 марта министр здравоохранения Фахреттин Коджа подтвердил, что в стране выявлен первый официально случай заражения инфекцией. У пациента мужского пола с лихорадкой и кашлем тесты выявили положительный результат на COVID-19. Коджа добавил, что пациент, общее состояние которого было удовлетворительным, заразился вирусом в Европе.
К тому времени, когда он сделал это объявление, ВОЗ уже говорила о 114 тыс. случаев заражения и более 4 тыс. летальных исходов в 110 странах. И тот факт, что Турция так долго не сообщала о первом случае заражения, многим показался странным. Были и те, кто подверг сомнению прозрачность действий Анкары.
Согласно последнему докладу ОЭСР, под воздействием эпидемии темпы роста мировой экономики могут упасть до 2,4% в этом году, при том, что в 2019 году они составляли 2,9%. Ожидается, что рост в G-20 ведущих развитых и развивающихся стран снизится на 0,4 п.п., до 2,7%. Прогнозируется снижение показателя до 0,8% в еврозоне и ниже 2% в США. Ожидается, что самый сильный удар примет на себя экономика Китая, она вырастет всего на 4,9%, на 1,2 п.п. меньше, чем в прошлом году.
Что касается Турции, ОЭСР прогнозирует экономический рост в 2,7%, явно далеко от цели в 5%, установленной Анкарой. К огорчению правящей Партии справедливости и развития, рост на 2,7% — более чем скромный показатель, учитывая безработицу в стране на уровне 13,7% или 4,4 млн безработных в 2019 году. Многие надеялись на более сильное восстановление в 2020 году, так как экономика выросла только на 0,9% в прошлом году после сильного валютного шока. Кризис коронавируса уже вызвал потрясения в секторе гражданской авиации страны и в сегменте туризма, жизненно важной индустрии. В целом, стоит готовиться к тому, что уровень потребления снизится, так как люди намерены оставаться дома и избегать людных мест.
Многие наблюдатели сомневаются в том, что последствия снижения ставки ФРС помогут в борьбе с ущербом от вспышки вируса. То же самое касается аналогичных действий, которые может предпринять ЦБ Турции. Влияние снижения ставок было бы еще более сомнительным шагом в стране, где инфляция составляет 12-13% на фоне растущего дефицита текущего счета.
Предпринимаются и другие меры предосторожности. Например, Ассоциация банков Турции объявила о мерах, которые должны предпринять банки. Сюда входит подготовка «центров бедствий» и планов действий в чрезвычайных ситуациях, если необходимо заменить критически важных сотрудников, заболевших коронавирусом. Необходимо сделать все, чтобы работники банков могли работать из дома.
