Проблемы истоков Второй мировой войны, и в этой связи - история подписания советско-германского пакта о ненападении от 23 августа 1939 года, продолжают оставаться в центре внимания отечественных и зарубежных историков. Среди наиболее распространенных мифов – попытки возложить на Советский Союз и, в частности, на советско-германский пакт о ненападении вину за возникновение и начало Второй мировой войны, ответственность за провал трехсторонних (СССР, Англии и Франции) переговоров летом 1939 года, за вступление советских войск на территорию Польши в сентябре 1939 года. Однако документы свидетельствуют: этой вины нет. Причины Второй мировой войны исследует старший научный сотрудник ИВИ РАН, к.и.н. Дмитрий Суржик.
Для понимания причин возникновения Второй мировой войны необходим анализ событий в длительной исторической ретроспективе. Поэтому следует обратиться к Европе после окончания Первой мировой войны и особенно, к истории международных отношений 1930-х годов. Вторая мировая была развязана нацистской Германией и ее союзниками. Политика и действия Советского Союза могут быть поняты и изложены в контексте истории решений Версальской конференции после окончания Первой мировой войны, развития стран 1920-30-е годы и особенно – Мюнхенского сговора между лидерами Англии, Франции, Германии и Италии в сентябре 1938 года и реалиях событий лета 1939 года.
Версальский мирный договор, как писали современники, не решал проблемы, но создавал новые. В 1919 г. вследствие этого договора Германия потеряла на Востоке следующие земли: провинцию Позен и Западную Пруссию, Вольный город Данциг, Восточную Верхнюю Силезию и Мемельланд. Таким образом, Восточная Пруссия превратилась в анклав на польской территории, а в дипломатический лексикон того времени надолго вошла проблема «данцигского коридора». Однако на этом «расплата» Германии не закончилась. Движимые чувством отмщения, державы-победительницы взяли в качестве основы своих отношений с Германией тезис «немцы ответят за всё». Претензии к Берлину были пролонгированы созданием Рейнской демилитаризованной зоны. Созданная Версальским мирным договором, дабы затруднить возможную в будущем агрессию Германии против Франции, она превратилась в больную «мозоль» германского национального самолюбия, на которую периодически «наступали» победители в Первой мировой войне, осознанно или нет, поощряя националистически-реваншистские движения. (Впрочем, таковые имели влияние и в других столицах: достаточно вспомнить итальянских ардити, «Аксьон Франсез» и «Британский союз фашистов»).
Подписание Версальского мирного договора
Не смогла решить проблемы межвоенных международных отношений и Лига Наций. До начала 1930-х годов она крайне осторожно включалась в решение вопросов международной безопасности, а затем ограничилась лишь декларативными шагами. Можно однозначно утверждать, что Лига Наций была в значительной степени ориентирована на решение проблем, вызванных Первой мировой войной, но уделяла слишком мало внимания предотвращению будущих конфликтов.Милитаристская идеология
30 октября 1922 и 30 января 1933 гг. в Италии и Германии соответственно пришли к власти силы, не скрывавшие своих имперских устремлений и однозначно заявившие о том, что единственным решением своих международных проблем они видят войну, подготовку к которой и начали с первых дней. В тот же период на Дальнем Востоке, в Японии, оформилась шовинистически-милитаристская идеология. Одним из ее главных лозунгов было построение «Великой восточноазиатской сферы сопроцветания», которая должна была вытеснить из восточной Евразии европейцев и подчинить эти народы владычеству Токио.На смену европейскому колониализму народам Юго-Восточной Азии предлагался японский, не менее жестокий колониализм. Его цель предельно четко обозначил в меморандуме военному министерству профессор Токийского университета Ябэ Тэйдзи. По его мнению, «Восточноазиатская сфера сопроцветания» - это автономная зона обеспечения безопасности Японии и снабжения ее необходимыми материальными ресурсами, включающую Северный Сахалин и Курилы на севере, Восточную Сибирь, Маньчжурию, Внутреннюю и Внешнюю Монголию, Китай и Тибет на Западе, Голландскую Индию на юге, и океан до Гавайских островов на востоке. Эта политика, которая начала проводиться Японией уже со второго десятилетия ХХ века, опиралась на признание за Японией «особых интересов в Китае» в соглашении Лансинга-Исии 2 ноября 1917 г., а впоследствии было подкреплено аналогичным договором Арита-Крейги (июнь – август 1939 г.).
Конец «эпохи Рапалло»
С приходом к власти в Германии А. Гитлера закончилась 10-летняя советско-германская «эпоха Рапалло», главным аспектом которой было взаимовыгодное военно-техническое сотрудничество германской Веймарской республики и СССР. Явно недостаточное для того, чтобы создать в каждой из стран современные виды вооружения (танки, самолеты, химическое оружие), Раппальское соглашение и последующее сотрудничество тем не менее, сыграли свою роль.
Ещё в июне 1933 года СССР заявил Германии о прекращении с сентября военного сотрудничества между странами. После этого Москва вступила в консультации с французской стороной о заключении договора о взаимопомощи. 29 декабря 1933 года, выступая на IV сессии ЦИК СССР, нарком иностранных дел М. М. Литвинов наметил «новый курс» советской внешней политики на ближайшие годы. Его апогеем можно считать 1934 – 1935 гг., когда были установлены дипломатические отношения СССР и США, Москва была принята в Лигу Наций, произошло подписание чехо-франко-советского трехстороннего договора о взаимопомощи, после череды потеплений и охлаждений в Москву прибыл британский министр иностранных дел Э. Иден.
Вместе с тем, уже здесь прорисовывались контуры тревожного будущего. Лига Наций раскололась и не смогла обуздать агрессию фашистской Италии против Эфиопии. 9 октября 1934 г. в Марселе были убиты французский министр иностранных дел Л. Барту и югославский король Александр I – два основных европейских союзника СССР того времени. Пришедший к власти во Франции Пьер Лаваль уже не сможет отменить военный союз с Чехословакией, но сделает всё возможное для его саботажа – вплоть до подписания 30 сентября 1938 г. Мюнхенского соглашения, а в последующем возглавит марионеточное правительство в Виши. В 1937 г. (вплоть до начала «воздушной войны» Гитлера против Британии) английское правительство возглавил Н. Чемберлен – консерватор с куда более узким кругозором, чем даже его предшественник. Хорошо зарекомендовавший себя скопидомством на посту канцлера Казначейства, он, несмотря на многочисленные предостережения, ежегодно секвестировал бюджеты на развитие современных родов войск. Именно при его предшественнике (Р. Макдональде) и при Н. Чемберлене нацистский режим сможет практически безболезненно восстановить военную мощь Германии и развязать Вторую мировую войну.
Невилл Чемберлен, премьер-министр Великобритании с 1937 по 1940 год
«Пактовые» методы Германии
Для того чтобы начать мировую войну, гитлеровскому режиму требовалось мобилизовать германскую экономику, что было невозможным без обеспечения безопасности ее границ. В этой логике и действовал Гитлер. Первой крупной внешнеполитической победы ему удалось добиться 15 июля 1933 г. Тогда в Риме представители Великобритании, Франции, Италии и Германии подписали «Пакт согласия и сотрудничества». Он закрепил бытовавшее в сознании этих лидеров разделение на «старые нации», которые «право имеют», и «молодые народы», в отношении коих «позволено». Одной из таковых – наиболее серьезных угроз для себя – Берлин воспринимал Польшу, чьи вооруженные силы более чем втрое превосходили рейхсвер. Именно против восточного соседа был разработан единственный до 1935 г. немецкий мобилизационный план. Снять эту угрозу Берлину удалось своим первым пактом о ненападении - «Декларацией о неприменении силы между Германией и Польшей» от 26 января 1934 г. и последовавшего весьма теплого (до самого конца 1938 г.) периода взаимоотношений с режимом Ю. Пилсудского и его политических наследников.Угроза третьему рейху со стороны Франции была снята 21 мая 1934 г., когда Гитлер признал нерушимость германо-французской границы (т.е. вхождение в состав Третьей республики Эльзаса и Лотарингии). Теперь Третий рейх мог безнаказанно заняться военным строительством. Пока еще – соблюдая некие дипломатические нормы: 19 октября 1933 г. К. фон Нейрат сообщил Генеральному секретарю Лиги Наций Жозефу Авенолю о выходе Германии из этой организации. Тогда же Германия вышла и из женевской конференции по разоружению. И тогда же Гитлер заявил об увеличении военных расходов на 90%.
Вбивая клин в англо-французские отношения, Гитлер играл на бескомпромиссности требований Парижа к Германии и необходимости той (в целях своей безопасности) поддерживать свои войска на уровне французских. Эта игра нашла отклик у политиков по другую сторону Ла-Манша. Расценивая характер немецкой ремилитаризации как оборонительный, британский премьер-министр Р. Макдональд был настроен благожелательно к нацистской военно-морской программе. Тем более что официально озвучиваемые Гитлером цифры тоннажа (35:100) не могли поколебать могущества королевских ВМС. В итоге это соотношение (равно как и 45:100 по подводному флоту) было закреплено англо-германским морским соглашением от 18 июня 1935 г. в результате обмена письмами между английским министром иностранных дел С. Хором и специальным уполномоченным Гитлера, И. Риббентропом. Великобритания, понесшая значительные потери от кайзеровских подлодок в годы Первой мировой войны, повторяла ту же ошибку. Согласно «Закону о строительстве вермахта» от 16 марта 1935 г. в Германии на основе всеобщей воинской обязанности формировались вооруженные силы, имеющие все современные на тот момент виды войск (сухопутные, военно-морские и военно-воздушные). На это открытое нарушение статей Версальского мирного договора Лондон и Париж ответили лишь нотами протеста.
Следующим шагом на пути соглашательства Лондона с постепенным усилением военной мощи нацизма стала ремилитаризация Рейнской зоны. В 1923 – 1925 гг. «кузница Германии», Рурский бассейн был оккупирован франко-бельгийскими войсками в ответ на задержку в выплате репараций Веймарской республикой. Многолетний конфликт был урегулирован лишь подписанием Локарнских соглашений 1925 г. о нерушимости европейских границ. Используя идею незаконно притесняемого государства, Гитлеру удалось добиться расположения британского премьер-министра С. Болдуина.
Немецкая армия в Рейнской области, 1936 г.
Утром 7 марта 1936 г. Берлин ввел 19 пехотных батальонов и несколько военных самолетов, а несколькими часами позднее, post-factum объясняя свои действия, вручил меморандум послам Франции, Великобритании, Италии и Бельгии о выходе из Локарнских соглашений. «Промышленное сердце» германского ВПК теперь было защищено от любых попыток остановить гитлеровскую агрессию. Позднее Гитлер сказал: «48 часов после марша в Рейнскую область были самыми изматывающими в моей жизни. Если бы французы вошли в Рейнскую область, нам пришлось бы ретироваться с поджатыми хвостами. Военные ресурсы, находившиеся в нашем распоряжении, были неадекватны даже для оказания умеренного сопротивления».Тем не менее, Лондон и Париж смолчали. Для нас уже не столь важны причины, по которым оба гаранта Версальского мира пошли на его нарушение: финансовые проблемы (М. Гамелен говорил о 80 млн франков в день, необходимых для повторной французской оккупации), психологическая неготовность воевать или же осознание, что немцы всего лишь «вернули себе свой задний огород», или же наличие в обеих странах достаточно сильных фашистских движений: «Британского союза фашистов» и «Аксьон Франсез», а также ряда других, более элитарных профашистских группировок, которых отдельные политики считали противовесом социалистическим и профсоюзным силам. Важно то, что буфер безопасности между Францией и Германией был уничтожен без каких-либо серьезных опасностей для нарушителя.
Агрессор почувствовал свою безнаказанность, но пока еще нуждался в антисоветской риторике, чтобы не спугнуть Запад. И почти через полгода, 25 ноября 1936 г. в Берлине подписывается первый международный договор европейского и дальневосточного агрессоров – Антикоминтерновский пакт. В дальнейшем он будет дополнен германо-итальянским «Стальным пактом» 22 мая 1939 г. К моменту нападения Германии на СССР в Антикоминтерновский пакт войдут большинство праворадикальных европейских режимов: хортистская Венгрия, марионеточное государство Маньчжуо-Го, франкистская Испания. А в пятую годовщину подписания германо-японского военного союза к нему присоединятся Финляндия, Болгария, Румыния, коллаборантский режим Ван Цзивея, подконтрольные Берлину Хорватия, Словакия, Дания; статус наблюдателя получит Турция. Таким образом, блок агрессоров в Европе сложится в основных своих чертах к 1 сентября 1939 г., в то время как Декларация Объединенных Наций будет провозглашена лишь 1 января 1942 г.
Последствия Мюнхенского сговора
Сил вермахта было явно недостаточно для оказания какого-либо сопротивления на Западе, если бы там решили «принудить агрессора к миру» . Но англо-французские союзники не приняли такого решения 12 – 13 марта 1938 г. после «аншлюса Австрии». А в случае с поглощением рейхом Чехии (Мюнхенский сговор 30 сентября 1938 г. и расчленение Чехословакии 14 – 15 марта 1939 г.) Лондон и Париж выступили одной из сторон сделки за чужой счет . Советские предложения о военной помощи Чехословакии, сопровождавшиеся соответствующими организационно-мобилизационными мероприятиями Красной армии, не встретили одобрения в Варшаве и Бухаресте и не были приняты Прагой . Советский ультиматум (заявление Правительства СССР Правительству Польши от 23 сентября 1938 г.), предупреждавший Речь Посполитую о денонсации двустороннего договора о ненападении 1932 г. в случае участия Варшавы в разделе Чехословакии также не возымел действия.
Участники Мюнхенского соглашения 1938 года: премьер-министр Великобритании Невилл Чемберлен, премьер-министр Франции Эдуард Даладье, рейхсканцлер Германии Адольф Гитлер, премьер-министр Италии Бенито Муссолини и Галеаццо Чиано (итальянский политик и зять Муссолини)
В истории международных отношений 1930-х годов и Второй мировой войны Мюнхенскому соглашению 1938 года принадлежит ключевая роль. Открыв дорогу нацистской политике захватов и агрессии, участники Мюнхенского сговора поставили Советский Союз в положение изоляции, усиливая беспокойство в Москве по поводу опасности соглашения «западных стран» на антисоветской основе. Известно, что президент США Франклин Рузвельт отправил приветственную телеграмму Адольфу Гитлеру в связи с мюнхенской сделкой . Однако следует учитывать, что США только начинали выходить из добровольной дипломатической самоизоляции в духе «доктрины Монро» и некритично оценивали европейские события.Некоторые исследователи не без основания полагают, что без Мюнхена не было бы и советско-германского пакта 1939 года. Падение Чехословакии имело важнейшие последствия как для всей системы международных отношений, так и для военного потенциала нацистской Германии. Мюнхенский сговор явился важнейшим шагом к началу Второй мировой войны. Он стал закономерным итогом несколько лет проводившейся Лондоном и Парижем политики «умиротворения агрессора». Отныне место дипломатии в решении международных проблем занимало «право сильного», которому на откуп отдавалась Восточная Европа. Советскому Союзу еще предстояло осознать (в ходе трехсторонних переговоров весны – лета 1939 г. с представителями Великобритании и Франции), что его безопасность перед растущими угрозами на Западе и на Востоке – целиком в его собственных силах.
Расчленение Чехословакии
Вместе с территориальными приращениями третий рейх значительно усилил свою военную экономику и вермахт. В марте 1939 года более 2 тыс. золотых слитков стоимостью 5,6 млн фунтов стерлингов, находившихся в Лондоне, было передано со счета Национального банка Чехословакии на счет в Банке международных расчетов, управляемый от имени немецкого Рейхсбанка. При посредничестве Банка Англии золото в объеме 4 млн ф.ст. было продано в национальные банки в Бельгии и Голландии, а оставшуюся купил Банк Англии. Разделяя Чехословакию, Гитлер имел скрытых союзников – Венгрию и Польшу, которые также прирастили территории за счет первой Чехословацкой Республики. Можно однозначно утверждать, что без расчленения Чехословакии (сменившей свое название под немецким давлением летом 1938 г. на Чехо-Словакию) было бы невозможно дальнейшее движение нацистской агрессии на восток – против Польши.
Польские войска входят в Тешинскую область Чехословакии в октябре 1938 года
Однако Варшава еще не подозревала, что станет новой жертвой своего западного соседа. В ее глазах гитлеровские претензии по Данцигу выглядели вероломно, ибо Варшава, как она считала, в немалой степени способствовала успехам Гитлера в Европе и краху Чехословакии. Еще накануне Мюнхена, инструктируя своего посла в Берлине для предстоящей беседы с Гитлером, польский министр иностранных дел Ю. Бек отправил ему следующую директиву: "1. Правительство Польской Республики констатирует, что оно, благодаря занимаемой им позиции, парализовало возможность интервенции Советов в чешском вопросе в самом широком значении […]; 2. Польша считает вмешательство Советов в европейские дела недопустимым […]; 4. В течение прошлого года польское правительство четыре раза отвергало предложение присоединиться к международному вмешательству в защиту Чехословакии. 5. Непосредственные претензии Польши по данному вопросу ограничиваются районом Тешинской Силезии».Объединенные общей жертвой, антисоветскими настроениями и ксенофобией в отношении национальных меньшинств, отношения Берлина и Варшавы динамично развивались. К упомянутой декларации о неприменении силы стоит добавить широкое посмертное чествование в рейхе Ю. Пилсудского и несколько совместных конференций о школьных учебниках, состоявшихся в 1937 и 1938 гг. Пользуясь потеплением отношений, 5 ноября 1937 г. обе стороны подписали германо-польский договор о национальных меньшинствах. Это документ фактически позволил Третьему рейху развернуть нацистскую пропаганду на польских немцев, готовя тем самым (как и в ходе других военных операций – заблаговременно) «пятую колонну» в стране, которой предстояло стать новой жертвой.
Волк в овечьей шкуре
Тем временем Берлин готовил агрессию против Польши, используя те же методы раскачивания обстановки внутри страны, как и в случае с Судето-немецкой партией К. Генлейна. Уже 10 января 1939 г. Берлин ставил перед активом нацистской партии в Данциге задачу активизации деятельности в «вольном городе», дабы способствовать вхождению Данцига в состав рейха и давления на Варшаву с целью обеспечения сухопутного доступа к Восточной Пруссии. Эта задача была еще четче сформулирована в выступлении советника бюро Риббентропа П. Клейста: «Идеальным было бы, если бы конфликт с Польшей был вызван не со стороны Германии. В настоящее время мы в Берлине обсуждаем вопрос относительно узаконения широкой автономии Карпатской Украины в рамках венгерского государства […]
Пауль Людвиг Эвальд фон Клейст, немецкий военачальник
Специальной обработки украинских руководящих кругов не требуется, ибо последние события ни в коей мере не поколебали их преданности Берлину. Осуществив такого рода подготовку, мы сможем затем дать Западной Украине сигнал к восстанию. Из Словакии и Карпатской Украины мы [гитлеровская Германия – Авт.] смогли бы направить туда большие партии оружия и боеприпасов, а также хорошо подготовленные организации сечевиков. Между Берлином и Львовом установлен такой тесный контакт, что относительно массового восстания Украины не может быть сомнения. Созданный таким образом очаг беспокойства на Украине дает Германии повод для военного вмешательства в крупных размерах».Параллельно с этим разворачивалась дипломатическая подготовка рейха к войне против Польши. Спустя неделю после раздела Чехо-Словакии, 21 марта 1939 г. Гитлер направил в Варшаву письменное требование относительно Данцига и «данцигского коридора». Это требование, как могли предполагать в рейхе, было встречено поляками в штыки. Именно такая реакция была нужна Гитлеру, чтобы склонить чересчур осторожное командование вермахта к началу военного планирования против Польши. Проект соответствующей «Директивы о единой подготовке вооружённых сил к войне на 1939—1940 гг.» был готов уже 3 апреля, а 11 апреля его утвердил верховный главнокомандующий Гитлер.
Таким образом, нацистское руководство приняло окончательное решение о нападении на Польшу в апреле 1939 г. – задолго до событий августа 1939 г. 23 марта под давлением Берлина Литва передала Германии Мемельланд. А 7 июня 1939 г. в Берлине министром иностранных дел Эстонии К. Сельтером и министром иностранных дел Латвии В. Мунтерсом были подписаны договоры о ненападении с Германией. В итоге была обеспечена безопасность северного фланга вермахта в ходе будущей войны против Польши.
Понимая неизбежно надвигавшуюся на Польшу угрозу нацистской агрессии и желая поощрить ее сопротивление, Лондон в одностороннем порядке 31 марта выступил гарантом суверенитета Польши и предложил ей военную помощь. Соответствующее военное соглашение против нацистской агрессии было подписано 25 августа 1939 г. Но, как показали события «странной войны», слова и документы о военной помощи так и не были реализованы западными союзниками Варшавы.
Попытки СССР выстроить коллективную безопасность провалились
Перед очевидной угрозой войны у своих границ СССР согласился на трехсторонние переговоры с Англией и Францией, которые проходили в Москве (нарком обороны Маршал Советского Союза К.Е. Ворошилов, адъютантом короля Великобритании адмирал П. Дракс и член Высшего военного совета Франции генерал Ж. Думенк). Переговоры осложнялись неуступчивой позицией Польши, отказывавшейся принимать советскую помощь в какой-либо форме вплоть до самого конца дискуссий военных. После почти трех месяцев переговоров, 22 августа советская сторона узнала, что лишь генерал Думенк был уполномочен подписать с советской стороной некую рамочную конвенцию.Советскую сторону, настаивавшую на обязывающем документе с конкретными указаниями военных сил, задействованных для помощи очередной жертве нацистской агрессии, это никак не могло устроить. Многолетние попытки выстроить коллективную безопасность в Европе закончились неудачей. Гитлеровская агрессия, как и было изложено в «Майн кампф» могла быть направлена на СССР – так виделась обстановка в Политбюро в Москве. Имея в виду более общую точку зрения и последующие события, можно констатировать, что в тревожный период конца 1930-х годов будущие союзники в войне недооценили угрозу нацизма и фашизма и не смогли найти общие приемлемые решения для того, чтобы остановить агрессора. И в этом состоит один из главных уроков истории предвоенного периода.
О том, как дальше развивались события - в части 2.
