С такими идеями, как Medicare для всех и «Новый зеленый курс», демократы-кандидаты в президенты США во время кампании 2020 года бросают вызов идеологиям, которые определяли внутреннюю политику США со времен Рейгана.
Да, демократы обращаются к Конгрессу с тем, чтобы предотвратить эскалацию конфликта со стороны Трампа. Однако они же не подвергают сомнению основное утверждение: Иран – воплощение зла на Ближнем Востоке.
Повторяя конфронтационный настрой Республиканской партии, эти демократы забывают о важном уроке войны в Ираке. Америка вторглась в Багдад, потому что такие люди, как Джон Болтон, искажали информацию об оружии массового уничтожения. Потому что при Билле Клинтоне и Джордже Буше-младшем демократы и республиканцы настолько раздули угрозу со стороны режима Саддама Хусейна, что восстановление нормальных экономических и дипломатических отношений с ним стало политически невозможным. В результате были введены санкции, отменить которые не смогла ни одна администрация. Страны встали на скользкую дорожку войны.
Сегодня Болтон и Помпео винят Иран во всех бедах Ближнего Востока. Хотя, по правде говоря, он не агрессивнее своего основного регионального конкурента и союзника, Саудовской Аравии.
Как ведут себя два правительства в целом ряде вопросов?
Первое. Военные расходы. В 2017 году, по данным Международной кризисной группы, Эр-Рияд потратил на оборону в 4 раза больше, чем Тегеран. По данным Стокгольмского международного института исследований проблем мира, Иран тратит не более 3,3% ВВП на оборону ежегодно, начиная с 1989 года. За этот период саудиты тратили не менее 7% каждый год. При этом, вооружение Саудовской Аравии намного лучше. Еще одним противовесом Ирану является Израиль, обладающий военной мощью на Ближнем Востоке.
Второе. Агрессивное вмешательство Ирана в Сирию. Которое, на самом деле, не агрессивнее поведения Эр-Рияда.
В 1980 году Саддам вторгся в Иран, что вылилось в один из самых кровавых конфликтов конца XX века. Тогда погиб примерно 1 млн иранцев.
Саддам был агрессором. И даже после того, как он применил химическое оружие, почти каждая крупная арабская страна – и США – поддержали его.
И лишь Сирия встала на сторону Ирака. С тех пор она остается единственным региональным союзником Ирана. Когда в 2011 году вспыхнули протесты против правительства Башара Асада, Иран опасался, что его заменят либо проамериканскими силами, которые хотят сменить режим в Тегеране, либо исламистами-суннитами.
Это не оправдывает участие Ирана в репрессиях Асада. Но в Сирии Иран не продвигает идею революции. Он отстаивает статус-кво. Смену режима в Сирии пропагандируют не иранцы, а Саудовская Аравия и ее союзники по Персидскому заливу. Это они поддерживали множество повстанческих группировок против Асада, некоторые из которых были связаны с Джабхат ан-Нусра (запрещена на территории России), местным филиалом Аль-Каиды (запрещена на территории России).
Третье. Очередным примером дестабилизирующего поведения Ирана является Йемен, где он оказывал помощь и готовил повстанцев-хути, контролирующих теперь западную часть страны. Но и там Иран проводит такую же реальную политику, как и друзья Америки. В Сирии саудиты попытались свергнуть союзника Ирана. В Йемене, где хуситы свергли союзника Саудовской Аравии, бывшего президента Абдраббуха Мансура Хади, Иран оказывает ему поддержку. Иран воспринимает Йемен как саудовский Вьетнам. Как объяснил ветеран ЦРУ Пол Пиллар, они рады тому, что их региональный противник «истекает кровью».
Внешняя сила, которая наносит самый большой ущерб в Йемене, ─ это не Тегеран. Это Эр-Рияд, который вместе с ОАЭ блокировал порты Йемена и бомбил его население. А это вызвало наихудший гуманитарный кризис в мире.
Иран, по предположениям западных специалистов, поддерживает террористические группировки. Однако в последние десятилетия такие суннитские джихадистские группировки, как ИГИЛ (запрещена на территории России) и Аль-Каида, уничтожили гораздо больше американских гражданских лиц. И эти группы получили основную часть государственной поддержки не от Ирана. Они получали ее от суннитских режимов, от Саудовской Аравии и других монархий в Персидском заливе.
Ошибки Саудовской Аравии и ОАЭ не оправдывают преступления Ирана. Но они лишь подчеркивают проблему, когда Иран называют безрассудным, революционным или дестабилизирующим игроком. При этом, в отношении соперников Ирана, пользующихся поддержкой США, подобных описаний нет. В отличие от Трампа, Болтона и Помпео, специалисты по безопасности обычно называют внешнюю политику Ирана оппортунистической, но осторожной. В отчете Пентагона 2014 года говорится, что «военная доктрина Ирана является оборонительной».
Демократы, баллотирующиеся на пост президента, должны упомянуть об этом. Только так можно нормализовать отношения с Тегераном. В противном случае на горизонте снова замаячит перспектива войны.
Но если демократы не могут назвать Иран обычной региональной державой, они не смогут эффективно оспорить санкции, введенные Трампом против Исламской Республики. Со временем постоянные санкции могут стать благоприятной почвой для развития военного конфликта. Это ключевой урок, который надо вынести из войны с Ираком.
Трамп не просто восстановил экономические санкции, которые отменил Обама. Он ужесточил их и ввел условия, с которыми Иран никогда не согласиться. Как и в случае с Ираком, эти санкции приведут к гибели многих невинных людей. Иностранные компании и банки, парализованные гневом Америки, уже отказываются содействовать продаже Ирану жизненно важных лекарств. Но, как и в Ираке, санкции не смогут свергнуть режим.
Что еще хуже, отрицая любые экономические выгоды, обещанные в ядерной сделке, администрация Трампа подталкивает его к тому, чтобы возобновить ядерную программу. Она, в свою очередь, может дать США и Израилю предлог для того, чтобы нанести удар. В прошлом месяце администрация Трампа назвала иранский Корпус стражей исламской революции террористической организацией. И это несмотря на то, что подобное высказывание может увеличить перспективы ответного удара со стороны Ирана, как считают военные чиновники.
Администрация Трампа отреагировала на провокацию, которую она же и создала. Как заявил изданию The New York Times бывший сотрудник по национальной безопасности администрации Буша Кори Шейк: «Каждое европейское правительство считает, что возросшая угроза со стороны Ирана является реакцией на США».
Кандидаты в президенты от Демократической партии должны не только сопротивляться угрозе войны. Они должны не только обещать вернуться к иранской ядерной сделке. Если демократы не оспорят мнение о том, что Иран – воплощение зла, они не смогут призвать к нормализации отношений с США. А в таком случае наиболее вероятным исходом событий станет война.
Что касается внутренней политики, демократы поняли, что некоторые из коренных проблем Америки нельзя решить, если они не отказаться от старых идеологических ограничений. Это касается и внешней политики.
