В ходе саммита АТЭС в Перу президент России Владимир Путин в беседе с главой МВФ Кристин Лагард задал вопрос о возможности более активного денежно-кредитного стимулирования. Но Лагард не стала отвечать на него.
Замглавы Минэкономразвития Станислав Воскресенский рассказал о том, как шел диалог. По его словам, Владимир Путин отметил, что "банковская система устойчивая, но как-то она очень пассивна и очень неактивно кредитует экономику, нет вклада банковской системы в экономический рост. Он спросил, есть ли у нее какие-то идеи действий".
"Здесь Лагард от ответа ушла, сказав, что в каждом конкретном случае нужно учитывать специфику страны и обсуждать более детально. Рекомендаций не последовало, но она эмоционально при всех говорила, что Россия на фоне той ситуации, с которой Россия столкнулась, прежде всего с падением цен на нефть, очень достойна вышла, выйдет на трек — она желает — устойчивого роста", — добавил Воскресенский.
Банк России за излишне жесткую позицию критикуют многие, в том числе представители бизнеса. В частности, они считают, что ставка на уровне 10%, которая установлена с 19 сентября 2016 г., является слишком высокой, а темпы смягчения денежно-кредитной политики остаются слишком слабыми.
Но Лагард не стала прямо отвечать на вопрос просто потому, что МВФ все еще продолжает действовать в соответствии с нормами "Вашингтонского консенсуса". Так или иначе, а жесткая монетарная политика является одним из основных условий.
"Вашингтонский консенсус" Впервые Вашингтонский консенсус был сформулирован экономистом Джоном Уильямсоном в 1989 г. в качестве правил для восстановления экономик стран Латинской Америки. Предполагалось, что они должны отказаться от командной модели экономики и начать развиваться по образцу развитых стран.
При этом принципы консенсуса отражали общую позицию США, МВФ и Всемирного банка.
"Вашингтонский консенсус" включает набор из 10 рекомендаций, многие из которых очень похожи на те, которые МВФ выносит для исполнения проблемным странам Европы в обмен на финансовую помощь или, например, Украине:
поддержание фискальной дисциплины (минимальный дефицит бюджета); приоритетность здравоохранения, образования и инфраструктуры среди государственных расходов; снижение предельных ставок налогов; либерализация финансовых рынков для поддержания реальной ставки по кредитам на невысоком, но все же положительном уровне; свободный обменный курс национальной валюты; либерализация внешней торговли (в основном за счет снижения ставок импортных пошлин); снижение ограничений для прямых иностранных инвестиций; приватизация; дерегулирование экономики; защита прав собственности.
Фактически эти меры направлены на усиление роли рынка в экономике и снижение роли государства.
Как показала практика, "Вашингтонский консенсус" оказался не просто неэффективным, а даже губительным для многих экономик, где эти принципы пытались применять. Так, например, в Латинской Америке кризис только усугубился в 90-е гг. прошлого века.
Аналогичная программа применялась и в России после распада СССР, но результаты также оказались весьма спорными. Позже стало известно, что политика искусственного ускорения реформ привела к значительному числу стагнаций в экономиках, которые предполагалось быстро реформировать.
Согласно исследованию Брайна Джонсона и Бретта Шефера с 1965 по 1995 гг. МВФ спасал с помощью "Вашингтонского консенсуса" 89 стран. К 2010 г. 48 из них оказались примерно в такой же экономической и социальной ситуации, как и до помощи МВФ, а в 32-х ситуация ухудшилась. О кардинальном улучшении речи не идет. Более того, Джозеф Стиглиц называл консенсус причиной финансового кризиса в Азии.
"В каждой стране должна быть своя экономическая политика, основанная с учетом особенностей страны; не может быть единой, универсальной политики для всех реформирующихся стран. Ранее, в начале 1990-х, я заблуждался, когда говорил, по собственному признанию, следующее: "Приватизация, приватизация и еще раз приватизация", - отмечал Стиглиц.
Необходимость различных методов и подходов понимают и в МВФ, но от идей "Вашингтонского консенсуса" в фонде или Всемирном банке не отказываются, также как не собираются критиковать действующие принципы.
Идеология "Вашингтонского консенсуса" кажется незыблемой, несмотря на очевидную неэффективность, поэтому Кристин Лагард, стоящая во главе фонда, который выступает за жесткую монетарную политику, просто не могла дать каких-либо конкретных рекомендаций. Мягкий уход и сообщение о необходимости индивидуального подхода с учетом специфики просто доказывает, что глава МВФ понимает необходимость формирование нового консенсуса, об этом особенно активно начали говорить еще в начале этого века, но открытия критика не приветствуется.
Более того, многие воспринимают "Вашингтонский консенсус" как навязываемую США политику "минималистского государства", а сами методы реформ и требования МВФ и ВБ - важным инструментом в попытке изменить мировую экономику, сделать ее более доступной и открытой для экспансии крупных корпораций и развитых экономик.
Одним из самых ярких критиков "Вашингтонского консенсуса" оказался Доминик Стросс-Кан, занимавший пост главы МВФ и выступивший с речью в апреле 2011 г. на заседании МВФ и ВБ в Вашингтоне. Он заявил, что "Вашингтонский консенсус" "с его упрощенными экономическими представлениями и рецептами рухнул во время кризиса мировой экономики и остался позади", а причиной кризиса 2008-2009 гг. стало именно выполнение правил "Вашингтонского консенсуса".
По странному стечению обстоятельств Стросс-Кан всего через два месяца после этого подал в отставку на фоне скандала, связанного с обвинениями в попытке изнасилования горничной в гостинице. Позже все обвинения с него были сняты.
