О планах по сдаче новых военных кораблей, программах модернизации флота, международном сотрудничестве, перспективных разработках рассказал в программе "Мнение" Алексей Рахманов, президент Объединенной судостроительной корпорации.
- Президент Владимир Путин проводит серию встреч с руководителями корпораций и предприятий оборонно-промышленного комплекса. Какие задачи поставлены перед Объединенной судостроительной корпорацией?
- Да, прежде всего, это задача обеспечение обновления военно-морского флота. Задача перед нами стоит как всегда очень амбициозная, мы к ней основательно готовимся. И, в общем на сегодняшний день есть, о чем говорить.
Действительно, произошло достаточно серьезное продвижение вперед по большинству наших проектов, в основном это касалось головных образцов, то есть это корабли которые проектируются впервые, они делаются с очень большим набором нового оружия, они имеют новые свойства, они имеют новые скорости, новую маневренность, новую защиту от средств нападения. И тем самым, это конечно создавало очень много трудностей, особенно в прошлом году, когда мы подходили к вот этому важному этапу передачи того, что мы построили флоту.
Принципиально важно было то, чтобы это оружие воспринималось как оружие, а не как, скажем так судно для демонстрации флага. На критиковали ровно такими словами.
- Недавно авторитетный американский журнал сделал анализ положения дел в российской в американской армии в частности, в Североатлантическом Альянсе, армия НАТО рассматривается целиком. Несмотря на то, что расходы фактически отличаются в десятки раз, тем не менее, российская армия справляется с современными задачами, современными вызовами и соответствует всем требованиям, которые сегодня можно предъявить к современной армии. Не раскрывая современных тайн, какое принципиально новое вооружение появляется на военно-морском флоте?
- Современная тенденция сделать венные корабли несколько меньше по водоизмещению, сделать их гораздо более оснащенными и вооруженными ударным оружием, это первая часть. А втора часть, как я уже сказал, это защита контр ПВО от возможной атаки как от самолетов, вертолетов, и иных беспилотных летательных аппаратов. При чем, на современных самых современных кораблях стоит задача защиты не только одной единицы, но и всего ордера кораблей. Это задача, которая решается, пожалуй, впервые, и в этом смысле это для нас один из самых, пожалуй, главных вызовов.
- Какое количество, сколько кораблей, подводных лодок, судов производится в год в составе объединённой судостроительной корпорации?
- В этом году мы ведем строительство 10 головных и 51-го судна и военного корабля одновременно, при этом сдаточная программа 16-го года 12 единиц, из них мы уже 4 сдали заказчику. 8 судов находится в стадии оформления. По некоторым из них есть очень серьезное продвижение. На следующей неделе мы будем поднимать флаг на одном корабле, и так примерно с очередностью одна неделя, мы будем передавать судна флоту до конца года.
- До конца года вы сдадите еще 6 кораблей?
- Да, сдадим еще минимум 6, в планах 8 кораблей.
- Владимир Путин поставил задачу не снижать темпов, невзирая на экономические сложности, невзирая на оптимизацию и снижение бюджета.
- Да, это правда. Такая формулировка указана даже в госконтрактах. В них написано, что нам даже если что-то не хватает, мы все равно обязаны выполнять то, за что мы взялись.
- За счет каких средств в настоящее время можно проводить оптимизацию?
- Оптимизация проводится, пожалуй, двумя основными путями. Во-первых, это конечно наша работа с нашими основными поставщиками. Хорошо, что они работают, что называется, с нами в одной упряжке. И в этом смысле они видят и понимают важность всего того, что мы делаем.
Во-вторых, это более все-таки рачительное распоряжение ресурсами, то есть мы смогли наладить работу в корпорации, которая позволила с помощью казначейских функций очень точно и дозированно выделять те денежные средства, которые идут на исполнение гособоронзаказа.
Конечно же, наши директора, которые отвечают за производственную часть, в этом смысле очень внимательно расходуют трудовые ресурсы, соответственно за этим следует оплата труда.
- Поставщики как-то идут на встречу, они снижают свои аппетиты, снижают цены?
- С аппетитами все очень плохо, как раз наоборот, аппетиты никуда не пропали, они остались. Бизнес есть бизнес, каждый должен зарабатывать свою маржу и свои деньги.
То, что касается ответственности, мы действительно заметили очень серьезный перелом, то есть, многие дебаты, которые иногда шли по году для того чтобы договориться о подписании контракта, на сегодняшний день очень легко умещаем в 1 – 2 месяца.
- Ваши поставщики находятся в составе ОСК или это посторонние предприятия, коммерческие предприятия, и каков из них сегодня процент отечественных производителей?
- Как правило, это самостоятельные предприятия, всего лишь 3 компании, которые участвуют в исполнении газа, являются внутренней коопераций для ОСК.
- Это упрощает ситуацию?
- С одной стороны, упрощает задачу, с другой стороны конечно делает ее сложнее, потому что в стоимости военного корабля наша доля все равно не превышает 30 – 35%, все остальное это внешняя кооперация, это и металл, это и гидроакустика, это и оружие, это система навигации и так далее и тому подобное. В этом смысле разговоры конечно очень непростые. Потому что нам бы хотелось, точно так же, как мы испытываем это давление со стороны заказчика, передавать в полном объеме всю ту ответственность и конечно же возможность экономить денежные средства на нашу кооперацию, не каждый раз это удается, особенно когда мы имеем дело с монополистами, но созданная в структуре корпорации служба МТО, она на самом деле позволяет.
- Что такое МТО?
- Служба материального обеспечения. Позволяет очень эффективно отрабатывать все конкурентные закупки. Например, по ряду материалов мы получили экономию от 11 до 47% средств.
- Такие результаты получены в результате перехода на отечественных производителей и реализации программы по импортозамещению?
- Как правило, все отечественное производство, то есть это компании, которые либо завершили программу импортозамещения, либо находятся в процессе ее реализации.
Если мы берем, например, наш самый ответственный продукт, это атомные подводные ракетоносцы, то в них доля импортных комплектующих сведена к абсолютному минимуму, то есть только то что мы не видим в составе электронных систем и приборов, а во всем остальном это отечественная техника.
- Санкции на вашу деятельность в настоящее время уже не влияют?
- Санкции военном кораблестроении практически нас не затронули. Все, что мы получили в качестве проблем это, конечно, это история с украинскими газотурбинными агрегатами. Вторая тема, это невозможности исполнения платежей в долларах США по очевидным причинам, всему этому уже нашли свои заменители, то есть мы перешли на другие валюты, там, где это необходимо, мы работаем с организациями, которые могут нам в этом помогать.
Другая была проблема с дизельными двигателями, перешли тоже на российские аналоги, чуть-чуть потеряли в скорости, но при этом сильно выиграли в цене.
- Представляете, как это сейчас больно слышать вашим бывшим партнерам?
- Ну, вы же знаете, что жизнь по принципу «на зло бабушке отморожу уши», она бесперспективна.
- Единственный в российском ВМФ авианосец «Адмирал Кузнецов» после того как вернётся с боевой операции из Сирии, будет проходит модернизацию, что это за модернизация?
- Мы сейчас готовимся к этой работе, нам пока не доводятся по естественным очевидным причинам конкретные сроки, это будет, пожалуй, выведение этого корабля на новый уровень с точки зрения систем управления.
Мы, к сожалению, не сможем поменять его концептуально и принципиально, потому что вы слышали наверняка эти жалобы о том, что он идет и дымит, ну просто построена была система, которая работала на котлах, которые используют в качестве основного топлива мазут. Мазут имеет тенденцию сгорать с выделением очень большого количества сажи. Поэтому, собственно говоря, это происходит. И ничего в этом страшного и сильно влияющего на боеспособность этого корабля нет.
Конечно, нам бы хотелось, чтобы новое поколение авианосцев, к которому, я надеюсь мы сможем приступить тогда, когда это потребуется государству, мы уже конечно же будем говорить о принципиально новых конструкция, о новых силовых установках и принципов их существования, но дальше речь конечно же пойдет и о том, что то новое авиационное крыло, которое сейчас стало на авианосец, оно должно быть усилено и получить дополнительные возможности.
- Где будет проходить модернизация, где будут проходить работы?
- На самом деле министерство обороны будет проводить открытый конкурс, поэтому очень надеемся, что наше предприятие может в этом конкурсе победить и получить эту работу.
- России необходимо наращивать конкурентоспособность и в производстве подводных лодок. Известно, что Россия постоянно конкурирует с Соединёнными Штатами, а также смотрим на количество подводного флота у нас и у американцев. Какие задачи, какие возможности есть сегодня у Объединений судостроительной корпорации, ваших предприятий при производстве атомных подводных лодок и дизельных подлодок? Мы знаем, что недавно закончено производство модернизированной лодки «Варшавянка». Она последняя лодка, которая необходимая Черноморскому флоту. Дальше вы уже будите вести строительство для Тихоокеанского флота?
- Точно, все знаете.
- Потому в новостях каждый день об этом рассказывают. Расскажите о строительстве и о том какая модернизация проведена, насколько она экономически эффективна, насколько с точки зрения экономики интересно, как это увеличивает сроки эксплуатации, как это не только помогает решать современные боевые задачи, но и помогает решать задачи экономического толка?
- Мы всегда говорили о том, что строительство больших длинных серий даст нам экономический эффект. Мы это на практике доказали, как раз на строительстве этой серии из 6-ти лодок семейства 636-го для Черноморского флота.
Мы смогли построить экономически выверенную модель, сделав работу с поставщиками настолько эффективной, что на сегодняшний день мы практически не имели задержки по поставке ни одной из систем этого подводного корабля. Ну, во-первых, это дна из самых тихих подводных лодок.
- Черная дыра ее называют.
- Да, ее называют "черная дыра", "холодные уши" по-разному интерпретируется в иностранных военных обозрениях.
Во-вторых, она получила новое оружие, мы можем с этой подводной лодки стрелять крылатыми ракетами «Калибр», что меняет конечно качественно ту возможность, которой обладает подводная лодка. Кроме прочего, она несет торпеды, кроме прочего она достаточно близко может подходить к берегам, чтобы наносить необходимые удары. Опять же эта подводная лодка работает, и пусть конечно об этом больше говорят морские руководители, в ордере кораблей выполняет свою функцию, в том числе которая позволяет достигать задач не только им как отдельной боевой единицы.
В отношении атомных подводных лодок на самом деле все уже практически было сказано, поскольку это, во-первых, стратегические системы, которые несут на себе системы ядерного поражения, но и соответственно многоцелевые лодки, которые точно так же работают в составе ордера кораблей, выполняя необходимые задачи регионах плавания. Что касается нового поколения, мы конечно ведем разработку всех следующих поколений и атомных и не атомных подводных лодок, и по этому поводу у нас тоже есть, в общем, что показать морякам, и дать им хорошее, надежное оружие.
За производство подводных лодок предприятия внутри корпорации тоже борются между собой? Например, известно, что подводные лодки «Варшавянка» будут строить Адмиралтейские верфи.
- Это, пожалуй, эффективное, экономически выверенное решение. Хотя, с другой стороны. Амурский завод тоже имеет опыт. Они справились и достаточно неплохо, с ремонтом подводной лодки «Варшавянка» предыдущего поколения. Она в этом году будет сдана. Это, пожалуй, первая серьезная работа завода с 2008 года.
Это позволит на самом деле, нам рассматривать амурскую площадку, как один из возможных вариантов для размещения производства там, но конечно же должно быть экономически эффективным. Потому что, например, строить на Амурском заводе для Черноморского флота было бы нецелесообразно.
- А для Тихоокеанского вполне?
- Для Тихоокеанского есть ряд экономических соображений, и мы сейчас активно на эту тему рассуждаем внутри корпорации, хотя конечно же контракт подписан Адмиралтейскими верфями, и принципиально важно чтобы те знания, которые накопило предприятие, могли быть переданы нашим коллегам на Дальнем Востоке.
- Перед вами стоит задача справедливого распределения заказов между предприятиями?
- Конечно, это одна из наших главных задач, более того, у нас есть такой специальный инструмент, который называется универсальное стапельное расписание, которое мы начинаем применять с этого года, в котором мы видим не только баланс производственных мощностей, но и баланс по основным переделам - заготовительный корпус, сборочный, сдаточный, цеха насыщения и машиностроение.
В этом смысле мы пытаемся как раз получить ту синергию, которая может дать такая большая корпорация, тогда, когда мы можем маневрировать ресурсами внутри себя, без привлечения сторонних соисполнителей.
- Как на сегодняшний день это помогает предприятиям с точки зрения финансовой и экономической стабильности? Насколько равномерна распределена долговая нагрузка среди 40 предприятий ОСК? Насколько они стабильно уверенно себя чувствуют сегодня?
- Большинство предприятий стоит очень прочно и уверенно на ногах. Самая тяжёлая ситуация у нас на 4-х заводах, в основном, это те предприятия, которые мы получили, забирая их у частников, которые, практически вывели деньги из бизнеса, и работали на себя любимых.
Нам приходится по новой учить людей работать, это огромная поддержка, которую нам приходится оказывать предприятиям, с точки зрения финансирования. Без главных корпораций этого тоже сделать было бы невозможно. Потому что некоторые из этих предприятий буквально находятся в предбанкротном состоянии.
- Основную задачу выполняет гособоронзаказ, основной заказчик государство?
- Гособоронзаказ занимает до 70% в общей выручки компании, при этом мы все равно даем себе отчет в том, что развиваться как исключительно концерн военного кораблестроения нам было бы неправильно и не нужно. Это связано с тем, что через гражданское судостроение мы получаем очень много интересных технологических решений, имеем возможность смотреть, что происходит за рубежом.
По очевидным причинам военное кораблестроение имеет весьма ограниченный доступ к пониманию того, как работают конкуренты, не побоюсь теперь этого слова, за рубежом.
- Как развивается военное сотрудничество с нашими внешними партнёрами? Вы упомянули о ракетах «Калибр», есть аналог российско-индийской ракеты «Брамос». Индия тоже демонстрирует большой интерес и к производству двигателей к этим ракетам?
- Индия для нас один из партнеров. Мы приступили к достаточно большой программе модернизации флота, построенного еще в советское время. Кроме того, даже те разработки, которые мы передали индийскому флоту, на сегодняший день нуждаются в модернизации. Первая из них уже пришла на наши предприятия для выполнения ремонтных работ, а дальше мы будем действовать опять же рамках рекомендованной программы «Сделано для Индии», которая предусматривает некий офсет с переводом части производства на территорию индийских верфей. Мы с этим активно начали работать, и уже географически начинаем определяться, где бы нам это было удобнее делать.
- Насколько это выгодно, о каких суммах идет речь?
- Объем очень большой, я не могу его назвать в силу объективных причин, но он исчисляется несколькими миллиардами долларов. Это программа, которая по сути, будет создавать новое лицо индийского, военно-морского флота.
Программа, которая потребует от нас перехода и, на самом деле, некоторого образа смены ментальности при выполнении проектов военно-технического сотрудничества. Если раньше мы работали, у нас такая шутка родилась, как высокоточное оружие, выстрелили и забыли, то теперь нам совершенно очевидно нужно прослеживать на всем жизненном цикле изделие, его состояние, обеспеченность запасным частями, выполнением ремонта и движением, собственно говоря, в сторону того, что будет следующим поколением, поскольку конечно же для нас было бы гораздо более интересным продавать и следующе поколение того, что мы сможем разработать и предложить для внешнего рынка.
- Те боевые задачи, которые сегодня выполняет военно-морской флот в Средиземном море как скажутся на имидже российских кораблей, российских судов, и как это может способствовать заказам для Объединённой судостроительной корпорации?
- Корреляция очень простая, каждый раз, когда мы встречаемся с нашим заказчиком, первый вопрос, который они нам задают, а ваши это покупают. И когда они знают, что это ровно то, на чем воюет военно-морской флот Российской Федерации, решение у них приходит очень быстро.
Мы только надеемся на то, что та работа, которую мы сделали и по ремонту группировки, которая сейчас работает в Средиземном море, и по строительству кораблей, в том числе фрегата «Григорович» которые выполнил первые стрельбы, об этом тоже сообщали средства массовой информации. Для нас это принципиально важно, на самом деле это ровно то соединение, в котором мы вместе с военно-морским флотом можем убедиться в том, что-то оружие, которое мы строим, проектируем, работает эффективно. И для нас конечно же принципиально важно, чтобы то обеспечение, которое мы сегодня даем.
- Чтобы работало без сбоев?
- Работало без сбоев, это правда, совершенно верно. И самое главное еще раз говорю, мы конечно же понимаем, что положено было очень много сил в то, чтобы это оружие стало таким надежным. И я надеюсь, оно будет.
- Если заказы последуют, есть возможности выполнять эти заказы, достаточно ли мощностей, насколько процентов сегодня загружены предприятия, справятся ли они с наплывом заказов?
- У нас есть уверенность в том, что мы с этими заказами справимся. Тем более, что программа технического перевооружения, разворачиваемая сейчас на верфях ОСК позволит кратно увеличить производительность труда.
- Нельзя забывать о наших северных рубежах, и о наших задачах, которые перед нами стоят уже сегодня, и по исследованию Арктики, и по исследованию мирового океана. Здесь есть потенциал северного морского завоза, здесь есть новые наработки, принципиально новые. Расскажите о них, и ледокольный флот тоже нельзя забывать?
- Мы строим ледокольный флот как раз для обеспечения арктических группировок. Эта работа, которая не прекращалась ни на одну минуту, тем более что, если смотреть на стратегию ОСК, в рамках производства высокотехнологичных судов, ледокол это, пожалуй, один из самых наших коньков.
Мы строили очень много гражданского ледокольного флота, мы на сегодняшний день ведем строительство трех 60-ти мегаватных ледоколов, которые будут ходить, обслуживать Северный морской путь, мы продолжаем строительство специальных патрульных кораблей, которые точно так же будут иметь, будут приспособлены для работы в Арктике. И это конечно как раз будет производиться на верфях северо-запада и в первую очередь, конечно, Северная верфь, там где мы начали достаточно мощную программу модернизации, она вот как раз позволит на этом предприятии кратно увеличить возможность для производства.
- Проект, который назвали первым беспилотником, но я так понимаю, беспилотником его назвать нельзя «Пионер М», что это за проект, я так понимаю, это исследовательский флот, научно-исследовательский флот?
- «Пионер М» это очень интересное решение, с которым ко мне пришел ректор Севастопольского Государственного Университета и говорит, слушай, давай построим для студентов корабль.
Сначала как-то немножко воспринималось как сумасшедшая идея, но после этого, когда мы посмотрели на то, что можно с этим сделать, и как это можно реализовать.
Мы в общем-то в первую очередь стали спонсорами как раз техническими и финансовыми этого процесса. Потому что студенты взялись проектировать исследовательское судно. Такого я не помню, когда было в последний раз, даже в советские годы такого не было.
Студенты в лучшем случае делали какие-то лабораторные работы, но посмотрев на то, что делают наши смежники, например в автопроме есть у них машинка называется «формула студент», и гоняется между прочим, по всему миру, то есть они сделали машину таким, то есть «класс – формула» - «класс – студент», мы хотим сделать точно такое же студенческое судно, спроектировали, пока сделали эскизный проект, сейчас приступаем к рабочему проектированию.
Я думаю, что в конце месяца начнем резать металл, в конце будущего года планируем спустить это на воду, уже в навигацию.
- Что это будет за судно?
- Сейчас расскажу. Это будет металлический катамаран длиной 20 – 24 метра, шириной где-то около 10-ти метров. В котором будет возможность модульно устанавливать исследовательское оборудование. Хотим водолазы, хотим - исследуем флору и фауну Черного моря, мирового океана, в зависимости где это будет ходить судно, и пытаемся положит туда очень много интересных инноваций.
Возможно солнечные батареи, возможно электродвижение, возможно современные системы навигации, то есть тем самым это будет хорошее, полноценное мореходное судно, которое сможет работать со студентами, и обеспечивать и безопасность, и науку и знания и, собственно говоря, вовлекать студентов, в том числе вузов, которые работают не только в судостроительных профессиях, но и вообще в морских университетах.
- Команду на борт брать будут или это беспилотник?
- Нет, это не беспилотник конечно же, это судно позволяет взять на себя около 10-ти человек команды, включая соответственно исследователей, то есть, тем самым это возможность выхода исследования всех прибрежных зон. Исследования, в том числе затонувших кораблей, исторические какие-то интересные исследования. На самом деле очень широкий спектр возможного пользования этого судна.
- Если я не ошибаюсь, в составе госкорпорации, если собрать все предприятия работает порядка 80-ти тысяч человек?
- На предприятиях Объединенной судостроительной корпарации в настоящее время трудятся более 84-ти тысяч человек.
- Насколько они уверенно могут смотреть в завтрашний день?
- По заказам которые мы имеем на сегодняшний день, по гозу и с теми решениями, которые были приняты президентом в том числе, и по внутренним водным путям и по рыбакам, мы в общем чувствуем что главная проблема которую мы будем иметь, это успеть все сделать, да.
- Как вы оценивает финансовые перспективы на конец года, выйдет ли прибыль у ОСК?
- Мы будем точно в прибыли, эта сумма не будет такой большой как она была в предыдущем году. Связано это с тем, что было очень много разовых сделок в 16-м году не произошли по сравнению с тем, что было в году 15-м.
В корпорации изменилась доля заказов в пользу гособоронзаказа, а он традиционно менее маржинальный, то есть, исходя из этих основных причин, наша чистая прибыль будет чуть меньше, чем в прошлом году приблизительно вдвое, но она обязательно будет. По выручке мы видим перспективу где-то около 10 - 15% с плюсом к 15-му году.
- Каковы прогнозы на следующий год?
- На следующий год прогнозы очень похожи, то есть мы все равно пойдем приблизительно с этой динамикой, прибыль будем смотреть, поскольку сильно будет зависеть от двух причин. Во-первых, принимаемые сейчас решения по изменению цены на маржинальность и на выручку. Во-вторых, наши инициативы по сокращению издержек и по экономии ресурсов, которые тоже должны дать свой эффект и лечь в чистую прибыль.
