С таким прогнозом выступил Джеффри Гундлах, один из наиболее успешных американских финансистов на рынке облигаций.
В интервью изданию Barron’s основатель и гендиректор инвесткомпании DoubleLine Capital (объем активов под управлением более $100 млрд) заявил о том, что усиление политической неопределенности в США и Европе на фоне президентских выборов и прошедшего референдума в Британии будет оказывать давление на финансовые рынки.
Гундлах также отметил, что, несмотря на прогнозы о преимуществе Хиллари Клинтон, Дональд Трамп сохраняет шансы на выигрыш и может победить на президентских выборах в США, так же как сторонники выхода Великобритании из ЕС одержали верх на прошедшем референдуме. По поводу самого референдума Джеффри Гундлах заявил о том, что одной из причин голосования за выход из ЕС стал глобальный феномен – автоматизация рабочих мест и сокращение неэффективных мощностей в экономике.
Barron’s: Результат британского референдума по членству в ЕС застал нас – и большинство участников рынков – врасплох. Вы ожидали такого исхода?
Д. Гундлах: Мы не ожидали, что британцы все-таки проголосуют за выход из ЕС. Мы думали, что те избиратели, которые до последнего момента сомневались, испугаются неизвестности и выберут статус-кво. Тем не менее для нас это не так важно. Мы вкладываем в высококачественные облигации, в наших диверсифицированных фондах мы также инвестируем в фондовые рынки, но в целом мы не гонимся за риском. В ряде довольно агрессивных портфельных стратегий мы держали чистые короткие позиции по определенным сегментам фондового рынка.
Barron’s: Довольно консервативный подход. Если не Brexit, что тогда сейчас у вас вызывает беспокойство?
Д. Гундлах: Мы весь год ожидали, что это лето будет волатильным. Одним из ингредиентов этого коктейля была позиция руководства Федеральной резервной системы, которое до недавнего времени было весьма решительно настроено повышать процентные ставки. Теперь глава ФРС Джанет Йеллен довольно четко дала понять, что она не будет повышать процентные ставки. В результате можно сказать, что определенность по поводу более высоких ставок сменилась неопределенностью в политике и экономике. Если темпы роста британской экономики резко упадут, вплоть до рецессии, это окажет негативное влияние на экономику США. Компании, входящие в индекс Standard & Poor’s 500, получают более 40% прибылей за пределами США. Довольно значительная часть от этого приходится на Европу, так что здесь есть определенный риск. Кроме того, также есть риски того, что это только начало более масштабного процесса и это не кончится только выходом Британии из ЕС. Это может негативно отразиться на динамике фондовых рынков в дальнейшем. На мой взгляд, это вполне реальный риск.
Barron’s: Рынки пока не согласны с такой оценкой, судя по росту котировок в последнее время. Были даже разговоры о том, что никакого выхода Британии из ЕС вообще в итоге не будет. Вы думаете, такой сценарий вероятен?
Д. Гундлах: На мой взгляд, худшее, что может произойти, – это если истеблишмент Британии заявит о том, что выхода из ЕС не будет. Люди проголосовали за выход. Голосование есть голосование. Я слышал аргументы вроде: "Итоговый результат был 52% – "за", 48% – "против". Неужели мы позволим определять наше развитие этой разнице в голосах в 4%?" На самом деле, да. Референдумы во многих странах заканчиваются подобными результатами, но никто не проводит повторные референдумы из-за этого. Это не демократия. Если заявить, что прошедшее голосование "не считается", те люди, которые сегодня уже разозлены происходящим, просто придут в ярость. Думаю, дело может дойти до бунтов, если власти Британии попытаются каким-то образом отказаться от выхода из ЕС.
Barron’s: До бунтов?
Д. Гундлах: Мы стоим на пороге масштабных технологических перемен, а большие перемены практически всегда приводят к политической нестабильности. Люди, работавшие и получавшие деньги при старом укладе, не хотят изменений, потому что они не хотят терять свои экономические преимущества. И поэтому они еще упорнее сопротивляются переменам. Это именно то, что мы видим сегодня в Британии. Люди, которые помнят старое доброе время, когда у них была работа на заводах и фабриках и они получали довольно хорошие деньги, – все это у них отнимают, и они хотят так или иначе ответить на происходящее. Они хотят обвинить кого-то, так давайте обвиним ЕС.
Barron’s: Что будет дальше? Будет ли эта ситуация становиться все хуже?
Д. Гундлах: Роботы занимают огромное количество рабочих мест. Беспилотные машины – лишь один из примеров. Подумайте, сколько людей потеряют работу из-за этого. Таксисты, водители грузовиков, водители Uber, наконец. Многим людям платят за то, что они водят машину и возят кого-то или что-то. Когда появятся беспилотные автомобили – многие из этих людей потеряют работу. Не все, конечно, и не все сразу. Но это только один пример из общего процесса.
Barron’s: Но дело не только в технологиях, не правда ли?
Д. Гундлах: Одна из серьезных проблем для Европы заключается в резком снижении объема рабочей силы. Например, в Италии показатели рождаемости настолько низкие, а доля бэби-бумеров (послевоенного поколения) так велика, что численность рабочей силы в этой стране в дальнейшем просто рухнет, если не учитывать иммиграцию. Демографические проблемы требуют огромных ресурсов для решения, их можно решить, и то не всегда, только за то время, когда проходит целое поколение. А теперь появляются роботы – и они никуда не денутся. Также учтите колоссальный размер долгов в мире: соотношение мирового долга к ВВП составляет 240% – это еще одна большая помеха на пути экономического роста. Вкупе с демографическими проблемами эти факторы приводят к тому, что мировая экономика может расти лишь крайне низкими темпами.
Barron’s: Вы ожидаете, что политические риски будут оказывать все большее влияние на рынки?
Д. Гундлах: Данный процесс – как поезд, который едет по рельсам, и я не вижу, каким образом политические риски могут уменьшиться при отсутствии каких-либо кардинальных перемен. Небольшие изменения, как, например, небольшое увеличение планки налогов на богатых на несколько процентов, не станут решением, которое могло бы стабилизировать ситуацию в долгосрочном плане. В этом плане я вижу довольно серьезные политические риски от президентских выборов в США. Одна из причин, по которой, на мой взгляд, Трамп может выиграть, заключается в том, что мы только что стали свидетелями победы сторонников выхода Британии из ЕС. Эти параллели слишком сильны, чтобы быть случайными. Все это происходит одновременно. Они идентичны по настроению, это протест в духе "Я больше не буду делать то, что вы мне говорите".
Barron’s: Большинство опросов показывают, что Трамп отстает от Клинтон, согласно некоторым отставание исчисляется двухзначными цифрами.
Д. Гундлах: Люди не хотят признавать, что они поддерживают Трампа. Они скрывают это. В Британии многие не хотели признавать, что они будут голосовать за выход из ЕС. Я подозреваю, что если по опросам в ноябре Трамп и Хиллари будут сохранять равные шансы – Трамп выиграет выборы с разницей в несколько процентов.
Barron’s: Выход Британии из ЕС и популярность Трампа отчасти вызваны антагонизмом, который люди испытывают к глобализации. Однако протекционизм, как мы знаем, стал одним из факторов, который привел к Великой депрессии в США.
Д. Гундлах: Вы знаете, СМИ, являющиеся частью истеблишмента, сегодня публикуют огромное количество "страшилок" по поводу того, как Трамп уничтожит мировую экономику и что его президентство приведет к росту протекционизма, снижению сотрудничества между странами, резкому росту тарифов и так далее. На самом деле, в Европе мы уже сейчас наблюдаем новую тенденцию по снижению сотрудничества. И если Трамп выиграет на выборах – я действительно думаю, что он выиграет, – ему придется увеличивать дефицит бюджета США. Он говорит об увеличении расходов на армию, о строительстве стен. Подобные вещи стоят денег. Если дефицит бюджета США увеличится – а это непременно произойдет при президенте Трампе, – это окажет краткосрочное стимулирующее влияние на экономику. Так что, возможно, в реальности все будет не так страшно, как мы сейчас слышим.
