Сейчас многие вспоминают августовский банковский кризис 1995 года. Первый финансовый кризис в истории буржуазной России. Думаю, с моей стороны также будет не лишним вставить свои пять копеек, вспомнив те времена. В начале 90-х коммерческие банки росли как грибы после дождя. Причина проста – гиперинфляция. Через нее в пользу крупных банков, а правильнее сказать, в пользу их ключевых акционеров перераспределялось до нескольких процентов ВВП.
На фоне падения экономики примерно в два раза и массового обнищания большинства граждан островками финансового успеха смотрелись «Менатеп», «Токобанк», «Уникомбанк», «Мосбизнесбанк», «Инкомбанк» и другие. Банковская маржа зашкаливала. По расчетным счетам предприятий, счетам федерального и региональных бюджетов банки платили символические 10-20% процентов, при этом вложение в доллар давало 200%, рынок межбанковских кредитов приносил прибыль в 300-400%. Например, «Мост-банк» Владимира Гусинского был обязан своему успеху сотрудничеству с мэрией Москвы. В 1992-1994 в России шла приватизация, и фондовый рынок был представлен исключительно акциями коммерческих банков, которые выплачивали высокие дивиденды, некоторые из банков осуществляли выплаты ежеквартально.
Однако весной-летом 1995 ЦБ РФ перешел к очень жесткой монетарной политике. Борис Ельцин собирался выиграть президентские выборы 1996 года любой ценой. Была серьезно зажата денежная масса, были подняты обязательные резервы коммерческих банков, введен валютный коридор, вместо валютных спекуляций банкам был предложен рынок рублевых ГКО. В результате удалось резко сбить инфляцию. После сотен процентов в год, она составила лишь 22% в 1996 году. Следствием данной политики ЦБ РФ стал кризис рынка межбанковских кредитов августа 1995. Многие банки привыкли жить за счет постоянно падающего рубля и инфляционных доходов: короткие пассивы, длинные активы. В новую реальность вписались далеко не все. Тогда из «крупняка» жертвами кризиса стали «Мытищинский коммерческий банк» и «Сибирский торговый банк». Оба банка торговались на фондовом рынке и считались крепкими фишками второго эшелона. Дивиденды у других банков по итогам 1995 года оказались достаточно скромными.
За исключением акций Сбербанка бумаги финансового сектора фактически ушли с рынка. На самом Сбербанке инвесторы, правда, неплохо заработали: его акции взлетели с 1995 по 1997 с $10 до $330. Вместо банков инвесторы начали вкладывать в акции приватизированных предприятий – «Лукойл», «Сургутнефтегаз», «Мосэнерго», «РАО ЕЭС», «Ростелеком», дочерние компании «Связьинвеста». И в целом, не прогадали: примерно за два года, с лета 1995 по лето 1997, их стоимость в долларовом выражении выросла в 5-6 раз. Для выживших в августе 1995 года банков основным видом деятельности стали спекуляции на рынке ГКО.
Крах пирамиды внутреннего государственного долга похоронил почти всех в августе 1998. Кто сейчас помнит «Нефтехимбанк» или «Столичный банк сбережений»? И следует подчеркнуть, что никаких гарантий по вкладам тогда не было.
